Принцесса где-то там
Шрифт:
– А что вы уже знаете? – спросила я.
– Все, что можно было найти в записях доктора Риверсайд.
– Тогда зачем мне повторяться?
– Нам интересна ваша интерпретация.
– Кстати, как вы считаете, я могу засудить доктора Риверсайд за раскрытие конфиденциальной информации, полученной ей во время сеансов? – поинтересовалась я.
– Я понимаю ваше возмущение, – сказал агент Смит. – И вы, конечно, можете попробовать. Но я бы не советовал.
– Почему?
– Мы дали доктору Риверсайд гарантии, что происходящее не нанесет вреда ей и ее деловой
– А как насчет вреда, нанесенного мне и моей репутации? – поинтересовалась я.
– Вам пока еще никакого вреда не причинили, – сказал агент Смит.
С ресурсами у них, конечно, все хорошо. Да и людей на них работает немеряное количество, раз они за пару дней столько всего раскопали.
Бодаться в одиночку с теневым правительством – занятие абсолютно бесперспективное. Раздавят.
Отряхнут подошву и пойдут дальше.
А значит, никакого суда не будет. К тому же, возможно, они вообще собираются раздавить меня прямо сейчас.
– Итак, Боб, – сказал агент Смит. – Что там было?
– Я заблудилась в тумане, ко мне пристал какой-то клоун, пришел дядя Бэзил и его убил.
Я думала, они станут задавать тысячу вопросов. Типа, как это ты заблудилась в тумане в одном городе, а клоун пристал к тебе в другом? Как ты позвала дядю Бэзила? Как он смог услышать, что ты его зовешь? Как он столь быстро добрался до городка Дерри, штат Мэн, если совершенно очевидно, что он был в каком-то другом месте? Почему ты считаешь, что клоун хотел сделать тебе что-то плохое? И все в таком же духе, тысячи их.
Но они только переглянулись между собой.
– Не люблю клоунов, – сказал агент Смит. – Особенно если они не смешные.
– Мы должны продолжить этот разговор в другом месте, – сказал агент Доу. – Допивайте свой кофе, мы едем в музей.
– Отличная идея, – сказала я. – Сто лет не была в музее. А давайте потом еще в оперу заедем. Или у вас какая-то другая культурная программа намечена?
Агент Смит вздохнул, выключил камеру и принялся упаковывать ее в саквояж.
– А о каком именно музее идет речь? – поинтересовалась я. – Или вам все равно, вам сама атмосфера нравится? Чисто, никто не шумит, картинки вокруг интересные…
– Метрополитен, – буркнул агент Смит.
– Если там проходит выставка современного искусства, то должна предупредить, что я ничего в нем не понимаю, – сказала я.
– Я тоже, – сказал агент Смит. – Я даже не понимаю, почему это в принципе называют искусством. Под любую мазню можно подвести какую-нибудь концепцию, но это не значит, что так обязательно надо делать.
– То ли дело абстракционизм, – сказала я. – А…
– Мы не пойдем в выставочный зал, – сказал агент Доу, прерывая зарождающуюся искусствоведческую дискуссию.
– А куда же мы направимся?
– Вы это узнаете на месте, Боб.
Все любопытнее и любопытнее. Главное, чтобы мы не провалились в какую-нибудь кроличью нору, потому что на
Конечно, потом я об этом скорее всего пожалею, потому что противоречия неустранимы, и такие отношения лучше рвать сразу, пока не стало хуже, пока мы оба ими еще не слишком травмированы, но до этого гипотетического «потом» мне еще дожить надо.
А прижаться к теплому боку Дерека и почувствовать прикосновения его рук мне хотелось уже вот прямо сейчас.
Идти через весь участок в сопровождении агентов ТАКС оказалось довольно непросто. Морально, я имею в виду. Так-то ничего сложного, просто переставляй ноги одну за другой. Коллеги бросали на меня сочувственные взгляды, но кое-кто и злорадно посмеивался. Словно я оказалась задержанной по подозрению в каком-то гнусном преступлении, и хотя ничего подобного я за собой не помнила, мне все равно стало тревожно.
Да и сама поездка особого оптимизма не вызывала.
Однако, агенты не стали заковывать меня в кандалы, прикреплять к ноге ядро или надевать черный светонепроницаемый мешок на голову, что при данном стечении обстоятельств уже было неплохим показателем. Они даже под руки меня не придерживали, не сомневаясь, что я пойду вместе с ними.
С другой стороны, а какие у меня еще были варианты? К тому же, они обещали, что по итогам этой беседы я смогу вернуться к работе.
Может быть.
Когда-нибудь.
И это было для меня очень важно, потому что ничего другого я делать не хотела.
В вестибюле мы столкнулись с Винни Пухом, здоровенным амбалом, командиром группы спецназа, которая на днях так неудачно вступила в огневое взаимодействие с покойным ныне мистером Денверсом.
Винни Пухом его прозвали вовсе не потому, что он своими размерами и повадками больше всего напоминал медведя. Хотя он и напоминал.
Просто как-то раз во время штурма он висел на тросе, попал под «дружеский огонь» и схлопотал заряд из дробовика себе в… чуть пониже спины. Ему еще повезло, что задело его по касательной, иначе весь остаток жизни ему пришлось бы сидеть на протезе.
– Эта два недомерка досаждают тебе, Боб? – поинтересовался он.
Даже без амуниции он выглядел больше и опаснее, чем эта двоица, и на какой-то краткий миг меня посетило искушение сказать ему «Да», и посмотреть, как он закатывает их в бетон. Но это плохо кончилось бы для нас обоих, и если моя карьера и так висела на волоске, у него-то все было в порядке, и я не стала портить ему жизнь.
– Нет, все нормально, Пух, – сказала я.
И проследовала на выход.
Глава 14
Как и полагается скромным теневым служащим, агенты ТАКС перемещались по городу на неприметном «кадиллаке эскалейд ESV», который припарковали у главного входа в участок. Агент Доу обошел машину и сел за руль, агент Смит галантно открыл передо мной заднюю пассажирскую дверь, а потом сел рядом со мной.
На другой стороне улицы снова обнаружился тип в зеленом плаще.