Принцесса и Куртизанка
Шрифт:
… Ее глаза на звезды непохожи, Нельзя уста кораллами назвать.
Не белоснежна плеч открытых кожа, И черной проволокой вьется прядь.
… Мои глаза в тебя не влюблены, Они твои пороки видят ясно.
А сердце ни одной твоей вины
Не видит и с глазами не согласно.
И Лопе де Вега (1562-1635, Испания):
… Терять рассудок, делаться больным… Все позабыв, жить именем одним… Пить горький яд, приняв его за мед…
Считать блаженством рая тяжкий гнет…
И вновь сгорают в огне любовной страсти влюбленные
… только в 20 веке врач и писатель Вересаев В.В. и писа- тель-психолог Аллан Пиз разложат все по полочкам: где страсть, когда она возникает и пропадает, чем отличает- ся страсть от любви, по каким критериям можно отли- чить одно от другого. Но, … наберемся терпения ….
Изображение обнаженного тела пережило свой высо- чайший взлет в XV–XVI веках, когда жестокие и запрет- ные времена сменились подъемом духовности и люди ис- кусства вновь обратили свои взоры к искусству Древней Греции и Древнего Рима.
Наивысший расцвет искусства Возрождения пришёлся
на первую четверть XVI века, которая получила название
«Высокое возрождение».
Работы Леонардо да Винчи (1452-1519), Рафаэля Санти (1483-1520), Микеланджело Буонарроти (1475-1564), Тици-
ана (1477-1576), Антонио Корреджо (1489-1534) составля- ют золотой фонд мирового искусства.
Произведения великих живописцев демонстрируют, с какой страстью и тщанием художники изображали обна- женное тело и в картинах на религиозные темы: от Адама и Евы до жизни Христа, и в очень популярных тогда карти- нах на мифологические и евангельские сюжеты, привнеся в них куда больше динамики и личных представлений о пре- красном, чем это удавалось их предшественникам.
Новое время (17-20 века) – период в истории челове- чества, находящийся между Средневековьем и Новейшим временем.
Представители этого отрезка исторического време- ни вносят свои взгляды, свое отношение к вопросам полов, свою философию на сложнейший вопрос любой эпохи. Мы лишь выслушаем их точку зрения и сравним ее с тем, что мы уже знаем.
1. Жан-Жак Руссо – (франко-швейцарский философ, пи- сатель и мыслитель эпохи Просвещения, 18 век):
«Когда женщина бывает до конца женщиной, она пред- ставляет больше ценности, нежели когда она играет роль мужчины».
И добавляет: «Развивать в женщине мужские свойства, пренебрегая присущими ей качествами, – значит действо- вать явно ей во вред». Не феминизм ли осуждает Руссо?
2. Макс Нордау (немецкий философ, 19 век):
«Чем низменнее и проще идеал, тем легче индивид нахо-
дит его воплощение. Потому-то пошлые ординарные люди могут легко влюбиться и заменить один предмет любви другим, меж тем как утонченным и сложным натурам труд- но встретить
А Шекспир еще в 17 веке назидал нам:
Всем любящим полезно это знать:
Мужчина хвалит то, что хочет взять. Но, чуть достигнут им предел желаний, Бледнеет пыл молений и мечтаний.
В 20 веке ему вторит наш моральный пастырь Антуан де Сент-Экзюпери: «Меняют возлюбленных и те, кто видит пустоту в людях; люди и впрямь пусты, если не стали ок- ном, смотрящим на Господа. Вот почему посредственность любит только то, что не дается в руки: стоит насытиться – и становится тошно».
3. Франсуа Мари Шарль Фурье – (французский фило- соф, социолог, один из представителей утопического социа- лизма, автор термина «феминизм», 19 век):
«В каждом данном обществе степень освобождения жен- щины есть естественное мерило всякого освобождения».
Четко, лаконично и в самую «десятку» вопроса, наиболее обсуждаемого в 20-21 веках. Суфражистки, феминистки, – какой еще термин придумают защитники женских прав?
Послушаем точку зрения философа, который со своим другом и духовным родственником Карлом Марксом создали новую идеологию, подкрепив ее экономическим обосновани- ем. Их учение на протяжении 19-20 веков потрясло мир, зародив в нем оригинальный подход к новому мироустрой- ству.
4. Фридрих Энгельс (немецкий философ,19 век):
«Отдельная семья дает нам в миниатюре картину тех же противоположностей и противоречий, в которых движется общество…»
«Длительность чувства индивидуальной половой любви весьма различна у разных индивидов, в особенности у муж- чин, и раз оно совершенно иссякло или вытеснено новой страстной любовью, то развод становится благодеянием как для обеих сторон, так и для общества. Надо только избавить людей от необходимости брести через ненужную грязь бра- коразводного процесса».
«Появляется новый нравственный критерий для осу- ждения и оправдания половой связи; спрашивают не толь- ко о том, была ли она брачной или внебрачной, но и о том, возникла ли она по взаимной любви или нет? И этот новый критерий – любовь – решает тут все. Где есть любовь, там нет разврата, они несовместимы друг с другом, противо- положны друг другу, и это азбучная пропись личностной морали».
Ай, да Энгельс, ай да моралист! Он считает безнрав- ственным совместное сожительство, если в ее основе нет любви. Очень смелое утверждение для 19 века. А что дума- ли по этому вопросу в 20 веке?
Вот позиция по этой щекотливой ситуации Сент-Эк- зюпери:
«Не замыкай и ты себя в женщине. Не ищи то, что уже нашел. Будь с нею время от времени, житель гор по време- нам нуждается в ласковом море».
«Я – верная жена своему мужу, – сказала она, – я послуш- на ему и не дурна собой. Я дышу только им одним. Шью ему плащи, перевязываю раны. Все его тяготы я делила с ним. А теперь он проводит время с той, что обворовывает его и над ним смеется.