Принцесса Мария. Артефакты
Шрифт:
Отдала еще одну сережку, забрала сдачу, поужинала, помылась, постирала одежду и легла спать.
VIII
Не знаю, сколько я проспала, но чувствовала себя разбито, прямо ноги не тащили – такая была уставшая. Но делать было нечего, пришлось думать дальше, как поступать. Еще раз помылась, отделаюсь и собралась идти вперед. Перед выходом своей маленькой комнаты оглядела её – небольшая комната, наверное, четверть от моей, небольшая односпальная скрипучая кровать с пружинным матрасом у стены, над которой было окно. Обычное, прямоугольное, со шторами, но без решеток, несмотря на второй этаж. На первом были еще комнаты, но на время моего приезда они оказались заняты, эта – единственная свободная. Обычная постель – хлопковая ткань без узоров и рисунков,
Мысли лениво крутились в голове, я не хотела думать о происходящем, но тоска и одиночество нагоняли – мне казалось, что я всё могу и всё преодолею, и вообще нельзя вешать нос, а надо узнать, что происходит в Зеленограде, что случилось с родителями и самое главное – открыт ли главный королевский секрет, ведь если так, тогда я бессмысленно прячусь.
Спустилась на первый этаж в плаще, но без капюшона, ведь сколько людей на самом деле видели меня в жизни, особенно в таком виде? Заплетенная тугая коса, никаких украшений, синяки под глазами и несчастный взгляд может изменить внешность даже первой красавице мира. Попросила кашу, второе и компот – неизвестно, когда теперь еще придется поесть, хотя и объедаться, наверное, не стоило. Пока находилась там, прислушивалась к голосам и разговорам – судя по всему был полдень, народу собралось немало. Через несколько столов от меня сидели двое мужчин, достаточно крупных, судя по одежде, наверное, рабочие. У них были черные сапоги и серо-зеленее широкие штаны. У одного, что был с сережкой в ухе, имелся ремень с какими-то металлическими изделиями – и различными ключами, и маленькими ножами, и пулями, и еще какими-то предметами, о назначении которых можно только догадываться. Мужчины были близко наклонены к центру стола и о чем-то очень заинтересовано говорили между собой, словно обсуждая что-то важное. Но было достаточно громко, и их разговор я не слышала, да и послушать специально – дело так себе, хотя было очень интересно.
Отец всегда учил меня быть самодостаточной – не опускаться до слухов, не подслушивать и много чего еще, и если что-то нужно, надо открыто спрашивать и верить тому, что говорят, а если сказанное окажется ложью, то просто прекращать общение и ставить точку. Доедая обед, я стала расплачиваться и спросила у женщины, обслуживающей меня, о последних новостях.
«Девушка, Вы откуда тут взялись?» – раздался голос с нотками сарказма за моей спиной, – «волосы длинные свои спрятали, руки ухоженные, явно Вы не из наших – не из рабочих, а таких элементарных вещей не знаете». Я резко повернулась и посмотрела на этого человека – дерзкого и саркастичного. Такие люди всегда вызывали во мне симпатию, наверное, потому что сама я этих качеств лишена, ровно, как и чувства юмора, к большому сожалению. На самом деле он был абсолютно прав – сложно найти человека, по крайней в нашем государстве, где бы люди не знали новостей – везде по приказу короля обязательно выделяли бюджет на газету с новостями и самыми выдающимися событиями. Если быть откровенной, эти газеты доставили отцу немало хлопот, ибо с приобретением печатной техники сразу появились люди, которые под видом работы халтурили и использовали оборудование по своему назначению в огромных масштабах – конечно, для личных мелких задач всегда разрешалось пользоваться оборудованием, как и в любом деле, но были и те, кто печатал ту же самую газету и продавал её за определённую плату, хотя отец выпускал газету для людей бесплатно. Мало того, что газету продавали, так некоторые еще и за большое вознаграждение вывозили издания за границу – туда, куда оно не должно было попасть. Тогда ввели серьезные рамки на выпуск газеты и взяли это дело под строгий контроль – выпускали определенное количество газет на город или поселение, и оставляли в общественных местах, чтобы люди могли ознакомиться с новостями, и, надо сказать, что в таком ключе, когда тираж был ограничен и не так доступен, его стали больше ценить. Теперь все интересующиеся могли ознакомиться с материалом сегодняшнего дня, а завтра точное количество поставленных газет должно было вернуться обратно в издание, а новое прибыть на то же место, где люди опять смогут с ним ознакомиться. В связи с этим, газета стала иметь меньшее количество страниц
В этих размышлениях я стояла и молча смотрела на своего собеседника. Он, кажется, уже перестал мной интересоваться, но, как только я собралась уйти, он тут же повернулся и попытался продолжить беседу.
«Куда держите путь? Могу проводить, подсказать и рассказать о делах в стране» – со сладкой улыбкой сказал он, и я подумала, что в целом это было бы неплохо, но что-то внутренне меня останавливало. Женщина, которая меня обслуживала, всё это время смотрела на нас и ни слова не произнесла, только наблюдала. Это равнодушие вернуло меня в чувство, я решила никому не доверять, а идти одна, хотя, признаться, давалось это непросто – в королевстве всегда можно было посоветоваться с кем-то, было много преданных слуг и родители, с мыслями о которых пришла небольшая грусть – они бы точно этого не одобрили. Поблагодарив обоих участников моего позднего завтрака, я вышла на улицу, чтобы осмотреться и не медлить, а продолжать путь.
IX
Поселение было достаточно уютное – много деревьев и зелени на берегу реки. Жило оно тем, что в этой местности была налажена и развита отрасль металлообработки. В нашей области их было немного из-за отсутствия материалов, всего три, и этот – самый маленький, но сырье привозили и не давали мастерам забывать ремесло и делать вещи первой необходимости для приближенных поселков и нашего города. Я пришла центр и увидела стенд – как раз один из тех, где были написаны все последние новости. Не очень хотелось светиться в центре и терять время, но я правда сильно переживала за родителей и всех остальных, и мне было безумно интересно, что произошло. С чувством чудовищного страха я подошла к стенду и стала судорожно искать жирные заголовки с безумными названиями, но побледнела ещё больше, когда не увидела никаких новостей, касающихся королевской семьи и их замка – только обычные повседневные городские новости. Получается, от народа всё-таки скрывали правду. Может быть, это и к лучшему, и не стоит наводить суету. Ещё, возможно, и писать не о чем, пока расследование ведут.
Я не стала задерживаться у стендов, и пошла искать снова лошадь. В этот раз я решила приберечь средства и взяла лошадь в аренду до порта. Так можно было сделать под расписку – сначала выплачиваешь стоимость целой лошади, и тебе выдают квитанцию об этой сделке. Если приводишь лошадь в какой-то другой город или поселение, то оценивают состояние лошади и сколько она проехала и возвращают разницу от стоимости целой лошади. Это меня устраивало. Надо было доехать до порта и там скакуна можно было бы оставить. Купила в дорогу воды, вяленного мяса, спичек, всего понемногу, и отправилась дальше.
У одной лавки у меня упала мелочь, когда расплачивалась за мясо, и я обратила внимание на какое-то маленькое металлическое изделие. Мне захотелось его поднять и поизучать.
«Это Ваше?» – спросила я у тучной женщины в возрасте, которая стояла рядом со мной, – «Нет», буркнула она на меня с какой-то неприязнью. «Может быть, Ваше?» – теперь этот вопрос был адресован от меня другой женщине, не менее полной с узкими маленькими глазками, которая из-за лавки казалась еще и очень высокой, – «Хех, зачем мне этот мусор, нашла что показать», – ответила она, принимая мои точно подсчитанные деньги и отдавая продукты. В этом городе все металлические изделия были не такие, как везде – в каждое словно вложена душа – и завитушки все очень аккуратные, везде такие резные изделия, что ни фонарный столб, то – произведение искусства. Стенды на главной площади были роскошней, чем в центре моего города, хотя и по количеству их было в несколько раз меньше. Я отметила, что мне было приятно увезти из этого поселения какую-то металлическую безделушку. Потом в дороге поизучаю её.
Конец ознакомительного фрагмента.