Принцесса на час
Шрифт:
Он улыбнулся, и я, хоть он и не мог этого видеть, улыбнулась ему в ответ. И впервые за несколько месяцев я улыбалась не только губами, но еще и душой. Мне отчего-то было приятно, что этому совсем постороннему для нас человеку понравилась моя музыка.
Глава 13
С этого дня у меня появился еще один благодарный слушатель. Каждое утро в десять часов он появлялся у нашего дома, садился на лавочку и не двигался с места до тех пор, пока я не переставала
Однажды она пригласила его зайти к нам на чай, но он вежливо отказался, что еще больше укрепило меня в мысли о том, что он — человек благородный и хорошо воспитанный.
В те дни, когда погода выдавалась теплой и солнечной и особенно располагала к прогулкам, мы с матушкой сопровождали месье Бризьена к источнику. В нашем родном городке это непременно стало бы поводом для сплетен, но здесь царили более свободные взгляды. Ни я, ни матушка не находили ничего предосудительного в нашем общении с месье Бризьеном — его здоровье пока не шло на поправку, и нам хотелось его поддержать.
Иногда матушка встречала по дороге кого-то из знакомых и останавливалась поговорить, и тогда мы с месье Теодором продолжали путь вдвоем. Вернее, втроем — потому что его слуга всё время находился от него не далее, чем в нескольких шагах.
Наш новый знакомый был умен и обладал обширными знаниями. И прежде он много путешествовал и умел рассказать об этом так интересно, что я заслушивалась и теряла счет времени. Оказалось, что он потерял зрение совсем недавно и потому мог передать картинки прошлого во всех их красках.
При этом он отнюдь не был болтуном и часто сам задавал вопросы, пытаясь разговорить меня саму. Но, боюсь, рассказчица из меня была неважная — когда отмолчаться было решительно невозможно, я говорила о своей учебе в академии.
Месье Бризьен тоже был керландцем, и однажды он спросил бывала ли я в Алузе. Моей первой мыслью было ответить отрицательно, но я тут же осудила свое желание соврать и сказала правду:
— Я была там однажды, но всего пару дней и почти ничего там не видела.
— О! — почти расстроился он. — Тогда я приглашаю вас когда-нибудь побывать там снова. Поверьте, это — один из красивейших городов мира, и я с удовольствием проведу вас по нему. По одному только Ботаническому саду можно гулять несколько дней, ни разу не вернувшись на одно место. А мост, что соединяет Площадь Согласия и остров Ла-Рош? С него открывается прекрасный вид на главный столичный собор.
Но по этому вопросу я не смогла проявить должный восторг — слишком неприятные воспоминания у меня были связаны с Алузой.
Зато мы с удовольствием говорили о музыке, живописи и литературе. Иногда он называл имена писателей или поэтов, о которых я прежде не слышала, и я старалась запомнить их, что потом поискать их произведения в местной
Однажды месье Бризьен в привычное мнение не пришел, и я не просто расстроилась, но и испугалась, не случилось ли чего. Я не могла играть и так и сидела у рояля, не видя нот из-за слёз — до тех пор, пока Рикарда не сообщила, что месье Теодор уже сидит на лавочке.
Но я всё равно не смогла прикоснуться к клавишам и вышла на улицу, чтобы узнать причину его опоздания.
Он поприветствовал меня первым — он уже различал звук моих шагов:
— Простите, мадемуазель Луиза, я задержался. И в качестве извинения прошу принять вас небольшой подарок.
Он протянул мне нечто, упакованное в красивую бумагу. Судя по очертаниям, это была книга, и я, взяв ее в руки, замерла в нерешительности. Мне ужасно хотелось развернуть бумагу, но я не была уверена, прилично ли будет, если я сделаю это прямо сейчас. Но месье Бризьен явно ждал именно этого.
Когда я увидела то, что скрывала упаковка, то не смогла сдержать восхищенного возгласа. Это был альбом нот в твердом кожаном переплете с золотым тиснением. Никогда прежде я не держала в руках ничего подобного. Это была настолько красивая и дорогая вещь, что было понятно — он не мог купить ее ни в одном из магазинов Тулена. А это значило, что он заказал ее — либо в столице Канзии, либо в самой Керландии. Заказал специально для меня!
Но это означало и другое — я не могла принять столь дорогой подарок! Это было бы нарушением всех правил приличий.
Он угадал мои сомнения без всяких слов.
— Прошу вас, мадемуазель Луиза, не раньте меня отказом принять его! Поверьте — за этот месяц, что я провел в Тулене, вы подарили мне нечто гораздо более ценное — свое внимание, свою приязнь. Я никогда этого не забуду.
Он говорил так, словно прощался со мной. Я знала, что рано или поздно он уедет из Тулена, но сейчас, услышав его слова, я ощутила боль в сердце.
Сама того не заметив, я так сильно привязалась к нему, что сама мысль, что на следующий день лавочка перед нашим домом окажется пустой, показалась мне невыносимой.
Мне следовало подумать об этом раньше и ограничить наше общение. Разве сложно было предположить, что мое израненное сердце потянется к нему?
И ведь я видела, что тоже не была ему безразлична. Он так жадно ловил каждое мое слово, и так сиял, когда я, помогая ему перейти по мостику ручей, брала его руку в свою, что невозможно было истолковать это иначе.
Но я с самого первого дня знала, что между нами как мужчиной и женщиной не может быть решительно ничего. И дело было не в его увечье. О, вовсе не его слепота была помехой нашему счастью. И встреться мы с ним до того, как я узнала о существовании герцога Эрсана, я сделала бы первый шаг, если бы он сам не решился на это.