Принцесса на мою голову
Шрифт:
— Ах, мое сердце разбито! Ну ничего, есть чем утешиться.
И он взвалил меня на плечо и понес в шатер. Толпа громко поддержала его выходку очередным скабрезным улюлюканьем.
Глава 8. Ближе к Богу
Отдернув полог и согнувшись, Олав внес меня в шатер и поставил на ноги. Вот прямо сразу, даже отбиваться и возмущаться не пришлось.
Музыка и шум снаружи доносились все так же, а вот свет большого костра остался за полотнищами. Стало темно, единственным источником света тут были ярко тлеющие угли в металлической жаровне.
—
Собственно этот вопрос меня очень волновал. Естественно, я не могла озвучить свои догадки вслух, а какая приличная девушка смогла бы?! Но узнать хотелось до зуда.
— Да на то, милая моя принцесса, — со смешком ответил Олав. — Что мы с тобой в этом шатре не будем спать эту ночь, а будем… как там они выражаются? «Приближать души друг друга к Богу». Поэтично звучит, да?
Я медленно закрыла и открыла глаза.
— Этого не будет. Даже думать не смей! Даже не смей надеяться ни одним своим уголочком души. — я споткнулась. Про души говорить стало внезапно неловко. — Ума. Наглости. В общем, ты же не думаешь в самом деле, что между нами возможны… такие отношения?
Я огляделась. Посреди шатра лежал топчан, застеленный чем-то подозрительно смахивающим на медвежью шкуру. Поверх — одеяла, в углу поднос с кувшином меда и нехитрой местной едой. Походная кровать. Тут была только одна кровать.
— Знаешь ли, традицию нельзя нарушать. — маг плюхнулся на топчан и стал снимать сапоги. — Да не волнуйся ты так, я профессионал. Сделаю все по высшему разряду, ты не будешь разочарована.
Он стащил кожаные сапоги и кинул их подальше. Я отошла от него на один маленький шажок.
— Я буду кричать!
— Отлично! И погромче. Можешь начинать.
Олав посмотрел на меня и сжал губы, давя смех. Я кашлянула, прочищая горло. Кашлянула еще раз.
— Хм… Нет, вашество, это никуда не годно. Попробуй так. — он вдохнул и издал громкий яростный вопль «ИИИИхххааа!!»
На мгновение за стенами шатра повисла резкая тишина, а потом взорвалась воодушевляющими криками.
— Давай, чужак!
— Хе-хей!
— Так ее!
Я покраснела так сильно, что еще чуть-чуть и кожа бы засветилась в темноте не хуже углей.
— Давай, теперь ты. — Олав поерзал как нетерпеливый ребенок. — Ну?
— Я передумала. Не дождешься. Я не буду кричать.
Маг посмеялся и стал расстегивать ремень.
— Как бы то ни было, они проверят чем мы тут занимаемся и разочаровывать их не в наших интересах.
Я с трудом понимала, что он там говорит, зачарованно глядя, как он расстегивает ремень. Вот он откинул его прочь и стал расстегивать рубашку.
— Что ты делаешь?! — я отошла от помешавшегося мага еще немного. Дальше бежать было некуда.
— Раздеваюсь.
— Зачем?! Прекрати!
— Дорогая моя, когда старуха заглянет в этот шатер, а она заглянет, мы должны лежать с тобой в этой постели и лучше бы она была убеждена, что я делаю все от меня зависящее, чтобы «приблизить тебя к Богу». А одежда в данном вопросе очень мешает. Ты же понимаешь.
— Ничего я не понимаю и не хочу понимать! — у меня даже уши заалели, когда маг, расстегнув пару пуговиц, стащил рубаху и бросил к ремню. — Прекрати! Не смей…снимать что-то
— Что ж с тобой так сложно, Лей Син? Я же вроде как жизнь тебе спасаю, а ты прямо-таки рвешься с ней расстаться.
— Я не рвусь расстаться с жизнью! И с моей честью тоже! Так что немедленно оденься.
— Ага… — сделал какие-то выводы маг. — Ты, значит, ни-ни? Блюла себя до брака?
— Да как ты смеешь?! Разумеется, я невинна!
— По моему мнению, невинность и отсутствие в твоей жизни маленьких радостей плоти никак не связаны.
— Ваше мнение тут никого не интересует!
— Ладно. — он наклонился и стал закатывать штанины. — Значит нас обоих казнят прямо сегодня ночью. Потому что оскорбление Богов — это, знаешь ли, серьезно. Ты выбрала меня. Сама выбрала. У тебя осталось семь дней жизни. И провести эти дни ты должна в гармонии со своим телом. Так уж считают ратанцы. А любовь есть путь к той самой гармонии.
— Любовь?! — фыркнула я презрительно. — Какая еще любовь? Совокупляться тут как животные на потеху толпе? Это любовь? Это отвратительно, мерзко, ужасно! — хотела еще подобрать словечек, но что-то на ум ничего не шло. То, что Олав сидел на лежанке в одних штанах, здорово отвлекало меня. Даже в неясном свете углей я видела какой он. Мускулистый, поджарый, со светлой порослью на груди и руках. Я очень хотела не смотреть ан его тело. Должна была не смотреть, но взгляд так и тянулся. Грудь его мерно ходила от дыхания и я как завороженная уставилась на темные пятнышки сосков. А потом на живот и пупок. Под ним у него тоже была дорожка волос, убегающая за пояс неприлично приспущенных без ремня брюк. Я сглотнула.
— Но ты ведь ни разу не делала этого. Откуда тебе-то знать? — маг с удовольствием потешался надо мной.
— Я знаю что такое любовь! Я люблю своего жениха, а он любит меня. Поэтому мы и не делаем этого до свадьбы. Мы будем принадлежать только друг другу.
Олав прыснул в кулак.
— Ага, конечно. О, да, я уверен, что твой принц все ночи напролет ходит по своему саду и вздыхает на луну, лелея твой незабвенный образ в мечтах. И никогда, ни разу в жизни не залез под юбку какой-нибудь доступной его высочеству симпатичной девчонке. Но знаешь, даже если бы это было так, я даже не знаю, что хуже. — он посмеялся и упал на спину. Сладко потянулся, отчего у меня внутри все сладко замерло. Небеса… Он вытянул руки и выгнул поясницу и я увидела его всего. Кожу, подсвеченную оранжевым светом углей, игру мышц на руках, смеющиеся глаза и наглую улыбку, когда он заметил, как я пялюсь.
— Нравлюсь ведь я тебе, а Лей Син?
— Не воображай себе невесть что!
Маг с дьявольской улыбкой согнул ногу в колене, опираясь пяткой на край топчана и бесстыже развел ноги. В такой позе мой взгляд тут же устремился к его паху, но я быстро отвернулась.
Олав заржал.
— О, да, я тебе просто отвратителен.
— Именно. — сказала я, но голос звучал жалко и напугано. — От-отвратителен.
— Что же ты тогда не дала мне позаигрывать с той девчонкой?
Про ту девчонку я вспомнила одно — он отдал ей МОЙ платок. Это мигом охладило весь мой пыл. Подлец оскорбил меня. Пренебрег знаками моего расположения. И все его отвратительные намеки не стоят и гроша.