Принцесса-невеста
Шрифт:
– Нету. Простите. – ответил парень и, прежде чем я смог сказать «Тогда не могли бы вы дать мне названия остальных книжных в вашем районе», повесил трубку.
– Соедините меня с последним номером ещё раз, – попросил я оператора отеля и, когда парень снова поднял трубку, сказал, – это я звонил вам из Лос-Лос-Анджелесане кладите трубку так быстро.
– Я не понимаю вас, мистер.
– Я заметил. Я бы хотел, поскольку я в Калифорнии, чтобы вы дали мне названия и номера остальных книжных на вашей улице. Может,
– Они не помогают мне, я не помогаю им. – Он снова бросил трубку.
Я сидел, держа телефон в руке.
– Что это за особенная книга? – спросила Сэнди Стерлинг.
– Неважно, – сказал я и тоже повесил трубку. Потом я сказал, – Нет, важно, – и снова поднял её, и в конце концов дозвонился до своего издательства в Нью-Йорке, Харкорт Брейс Йованович, и, после ещё нескольких в-конце-концов, секретарша моего редактора зачитала мне названия и номера всех книжных магазинов в районе Четвёртой авеню.
– Охотники, – говорил мой отец теперь. – Плохие люди. Хорошие люди. Прекраснейшие женщины. – Он обосновался в моей голове, ссутулившийся и лысый, и щурился, пытаясь читать, пытаясь порадовать, пытаясь поддержать в своем сыне жизнь и не подпустить волков.
Было 1:40, когда я наконец получил полный список и закончил разговор с секретаршей.
После этого я начал обзванивать книжные.
– Послушайте, я звоню из Лос-Лос-Анджелесанасчет книги Моргенштерна, «Принцессы-невесты», и…
– …простите…
– …простите…
Занято.
– …уже много лет…
Снова занято.
1:35.
Сэнди плавает. Она начинает немного злиться. Она наверняка подумала, что я издеваюсь над ней.
– …простите, в декабре был экземпляр…
– …ничего, простите…
– Это записанное сообщение. Номер, по которому вы звоните, сейчас не обслуживается. Пожалуйста, положите трубку и…
– …нет…
Сэнди уже по-настоящему возмущена. Свирепо смотрит на меня, прислушиваясь к обрывкам разговора.
– …кто в наше время читает Моргенштерна…
Сэнди уходит, уходит, красавица, ушла.
Пока, Сэнди. Прости, Сэнди.
– …простите, мы закрываемся…
Уже 1:55. 4:55 в Нью-Йорке.
Паника в Лос-Лос-Анджелесе
Занято.
Нет ответа.
Нет ответа.
– На флоринском наверное есть. Где-то далеко.
Я сел в своем шезлонге.
– Мне нужен английский перевод.
– В наши дни Моргенштерна не так-то часто спрашивают. Я уж и не знаю, что у меня там валяется. Приходите завтра, поищете.
– Я в Калифорнии, – сказал я.
– Тронутый, – сказал он.
– Вы окажете мне большую услугу, если поищете.
– Вы не бросите трубку, пока я буду искать? Я не собираюсь платить за этот звонок.
– Не спешите, – сказал я.
Его не было семнадцать минут. Я ждал на линии, слушая. Время от времени до меня доносились шаги, или грохот падающих книг, или оханье.
Наконец:
– Да, у меня есть на флоринском, как я и думал.
Почти.
– Но нет на английском, – сказал я.
Внезапно он закричал на меня:
– Вы с ума сошли?! Я сломал себе спину, а он говорит, у меня её нет, да, у меня она есть, прямо здесь есть, и, уж поверьте, это влетит вам в копеечку.
– Отлично – правда, я не шучу, теперь послушайте, вот что вам надо сделать, возьмите такси и велите отвезти книги прямо в Парк и…
– Мистер Тронутый из Калифорнии, это выменя послушайте – надвигается метель, и я никуда не пойду, как и эти книги без оплаты – шесть пятьдесят, немедленно, каждая, вы хотите на английском, тогда вам придется купить на флоринском, и я закрываюсь в 6:00. Это книги не покинут пределы моего магазина, пока тринадцать долларов не перейдут в мои руки.
– Не двигайтесь, – сказал я, вешая трубку. Кому можно позвонить в нерабочее время, когда Рождество не за горами? Только своему адвокату.
– Чарли, – сказал я, когда он подошёл к телефону. – Пожалуйста, окажите мне услугу. Съездите на Четвертую Авеню в магазин Абромовица, отдайте ему тринадцать долларов за две книги, возьмите такси до моего дома и скажите консьержу, чтобы он отнес их в мою квартиру, и да, я знаю, что идет снег, так что?
– Это настолько странная просьба, что я вынужден согласиться выполнить её.
И я снова позвонил Абромовицу:
– Мой адвокат уже на пути к вам.
– Никаких чеков, – сказал Абромовиц.
– Вы невероятно любезны.
Я повесил трубку и занялся подсчётами. Где-то 120 минут междугородних разговоров стоимостью доллар и тридцать пять центов за первые три минуты плюс тринадцать за книги плюс примерно десять за такси для Чарли плюс шестьдесят за его услуги – это будет… Двести пятьдесят, вероятно. Всё ради того, чтобы у моего Джейсона был Моргенштерн. Я откинулся на спинку шезлонга и закрыл глаза. Двести пятьдесят долларов, и это не считая целых двух часов мучений и страданий, и не стоит забывать Сэнди Стерлинг.