Принцесса Сливового Аромата

Воронина Виктория

– Государь, у поэта Ли Бай есть прекрасные строки на эту тему.

И она продекламировала:

В струящейся воде

Осенняя луна.

На южном озере

Покой и тишина.

И лотос хочет мне

Сказать о чём-то грустном,

Чтоб грустью и моя

Душа была полна.

– Замечательно! – одобрил её выбор император. – Поднесите госпоже Лю Мей Фэн чарку вина.

Девушка с низким поклоном приняла от придворного распорядителя чарку вина и выпила его, благонравно прикрыв

лицо широким рукавом своего платья.

– Тема вторая – «Ночь длинна», – провозгласил Государь.

И тут Мей Фэн со своей прекрасной памятью и быстротой соображения сразу вспомнила стихотворение Ли Юя о длинной осенней ночи. В полной тишине прозвучал её звонкий голос, произносивший следующие пленительные поэтические строки:

Маленький сад опустел.

Царит во дворе тишина.

Лишь не смолкает валёк,

И ветер с ним заодно.

Мне теперь не заснуть,

А ночь бесконечно длинна.

Звуки и лунный свет

Льются в моё окно.

– Поднесите госпоже Лю вторую чарку вина, – велел император Чжун, признавая её победу во втором туре. Пока Мей Фэн пила своё вино, он повернулся к фаворитке и своему внуку и недовольно спросил: – Да что с вами сегодня такое? Почему вы не можете продекламировать ни одно мало-мальски подходящее к заданной теме стихотворение и постоянно уступаете госпоже Лю? Вот вам две самые простые темы – «Осень» и «Одиночество». Постарайтесь справиться с ними, иначе больше никогда не получите приглашения на участие в поэтическом турнире.

– Дедушка, я вспомнил замечательное «осеннее стихотворение» Лю Чжэня, – с готовностью ответил, кланяясь императору, молодой гогун и своим мягким пленительным голосом он произнёс:

Одиноко склонилась сосна на макушке бугра,

А внизу по лощине холодные свищут ветра,

До чего же суров урагана пронзительный вой,

Как безжалостно он расправляется с этой сосной.

А наступит зима – как жестоки и иней, и лёд.

Только эта сосна остаётся прямою весь год.

Почему же в суровую стужу не гнётся она?

Видно, духом особым крепки кипарис и сосна.

– Цай Юнь, одобряю твой выбор! – воскликнул император Чжун, громко хлопая в ладоши от восхищения. – Осень примечательна больше всего тревожным ожиданием суровых холодов зимы, тут ты попал в самую точку. Поднесите моему внуку чарку вина, – приказал он придворному распорядителю.

После того как молодой гогун выпил своё вино, глаза всех присутствующих обратились на Драгоценную Наложницу. Но Гунь без советов своих дам сделалась совсем беспомощной. Несколько раз она только открывала и закрывала рот, как рыба, вытащенная из воды, и наконец неуверенно пролепетала:

Судьбу решила золотая шпилька в реке Небесной.

Лишь раз в году для верных звёзд

Сороки стелят мост любви

Через Путь Млечной.

– Гунь, это стихотворение сегодня неуместно, – произнёс, морщась, император Чжун.

– Ха-ха-ха, Пастух и Ткачиха уже встретились в этом году

в «Ночь семёрки», а сороки уже отправились на зимовку. Или у вас имеются особые сороки, путающие осень с летом, госпожа Гунь? – громко рассмеялась Мей Фэн, которая не удержалась от того, чтобы немного подразнить свою невежественную соперницу. Полученный ею высокий придворный ранг давал ей право говорить на равных даже с фавориткой императора. Кузина её врага Тао Наня весьма плохо образована для супруги императора, если она позволила себе прочитать осенью стихи, которые следовало произносить летом.

Гунь посмотрела на девушку с нескрываемой ненавистью, без слов говорившей Мей Фэн, что она обрела себе смертельного врага на всю жизнь. Желание жестоко отомстить за оскорбительный смех читалось в её прекрасных, тонко очерченных глазах. А тут ещё Яшмовый Дракончик, который не любил злобную фаворитку императора, подбежал к ней и, подняв заднюю правую лапку, помочился на шлейф её парчового платья.

Сделав своё дело, четверолапый вредитель тут же побежал к Мей Фэн, уверенный в том, что девушка его защитит. А Гунь громко воскликнула от возмущения и, повернувшись к императору, громко потребовала:

– Государь, посмотрите, что наделал этот негодный щенок!!! Отдайте его корейцам на жаркое!

Мей Фэн проворно схватила провинившегося пекинеса, прижала его к своей груди и сказала:

– Простите, Государь, я не уследила за пёсиком Вашей матери Юй Лун Эром.

– Гунь, нельзя причинять зло священным собачкам Фу – потомкам Небесного Льва и священной Обезьяны – Небеса не оставят их обиду без внимания, – примирительно ответил император своей фаворитке. – Должно быть, сегодня ты чем-то прогневила какое-то божество, если тебя постоянно преследуют неудачи. Я тебя освобождаю от состязания и не сомневаюсь, что в будущем тебе непременно повезёт. Итак, третья и последняя тема поэтического состязания – «Перемены и непостоянство мира».

Мей Фэн посмотрела на молодого гогуна, стараясь понять, будет ли он дальше состязаться с нею. То, что он замечательный знаток поэзии выявила его замечательная декламация стихов малоизвестного поэта Лю Чжэня. Но Цай Юнь молчал, и у девушки сложилось впечатление, что он даёт ей возможность одержать победу, поступаясь собственными интересами. Мей Фэн глубоко вздохнула и отлично поставленным голосом продекламировала следующее стихотворение Ван Бо об осени и жизненных переменах:

Поднимешь занавески к ночи –

Дождь с запада летит.

Здесь тучки лёгкие всё время

В реке отражены:

Как много осеней минуло –

И сколько перемен!

Нет былых владык,

А за оградой безмятежно

Всё так же течёт, течёт Чанцзян.

Император Чжун благосклонно кивнул головой, и тут признавая победу Мей Фэн. Она выпила последнюю чарку вина, и природный распорядитель провозгласил:

– Кувшинчик госпожи Лю пуст! Победитель поэтического турнира – она!

– Наградить госпожу Лю вторым Нефритовым Императорским диском, – велел Государь.