Принцип каратэ (сборник)
Шрифт:
Только та, вторая, тайная жизнь обязательно оставляет следы. И их можно найти, если поставить такую цель и знать, где искать.
Я набрал номер Крылова, затем переговорил с Азаровым. Не успел положить трубку — звонок, подумал — ответный: ребята что-то вспомнили.
— Товарищ Зайцев? На проводе Чугунцов Борис Иванович, заведующий общим отделом горисполкома.
— Слушаю вас, Борис Иванович!
Голос был солидный, ответственный, вполне мог принадлежать Чугунцову, который действительно заведовал отделом горисполкома. Я не ожидал этого звонка и в первую секунду
— Вы не могли бы проинформировать меня об обстоятельствах, в связи с которыми ведется расследование в отношении Валерия Золотова? Он у нас активный общественник, а сейчас ходит сам не свой, волнуется… Его, конечно, понять можно — история неприятная, что и говорить… Но к нему лично разве у вас есть претензии?
Будь я не подготовлен, испытал бы недоумение: какое отношение имеет к нему Золотев? Но сейчас ответил с долей доверительности:
— К сожалению, Борис Иванович, Золотов оказался изрядным проходимцем. И я думаю, что претензии к нему будут весьма серьезными.
Трубка настороженно молчала.
— Весьма и весьма серьезными, — усилил я напряжение.
— Ну, гм, может быть, ошибка, мы его знаем с очень положительной стороны…
— Я вас буду держать в курсе. Продиктуйте свой телефон. Продолжительность паузы была почти неуловимой и все же достаточной, чтобы ощутить замешательство собеседника. Раздайся в трубке короткие гудки, обман сразу стал бы очевидным. Но он назвал номер и авторитетно попрощался, я даже на миг подумал, что ошибся. Заглянул в календарь, отвернув несколько листиков назад, нашел телефон Чугунцова. Номера не совпадали. Может, действительно вернулся из отпуска и звонил с домашнего? Но почему эти цифры так знакомы? Медленно набрал их одну за другой…
— Аварийная «Водоканала»!
Все стало на свои места. Сразу после разговора с Пшеничкиным я навел справки и выяснил, что Чугунцов уже полмесяца находится в санатории. Но два раза использовать один трюк — это крайний примитив! Сплоховали, Валерий Федорович! А думаете, что, наоборот, схитрили, обвели следователя вокруг пальца, выведали следственную тайну.
А какой переполох сейчас начнется! Затрясется паутина, забегает бульдогообразный псевдос, потерявший контроль над событиями, задергает все веревочки, которые окажутся под рукой.
Омшком сильно он суетится! Возможное объяснение этого заложено в версии «Инсценировка», но она пока выстроена исключительно на интуиции, предположениях и повисает в воздухе у не имея ни одного факта, ни одного камня для опоры.
Я не знал, что первый камень для фундамента новой версии появится уже завтра.
Допросы девочек из «Фиалки» дали немногое: Вершикова в магазин не приходила, а Марочникова была довольно скрытной и мало рассказывала о своих делах, знакомых, времяпрепровождении. Но если для других молодых продавщиц парфюмерный магазин представлялся конечной целью в жизни — чисто, тепло, тяжестей не таскать, пахнет приятно и дефицит под
Устраивалась в Аэрофлот, но подвел вестибулярный аппарат, пыталась стать стюардессой на туристских теплоходах, тоже что-то не заладилось, но потом влиятельный человек пообещал помочь и определить сразу на заграничные круизы — верой в такое счастье Марочникова жила уже несколько лет.
Девочки были одеты по одинаковому стандарту, пахли одинаковой парфюмерией, говорили одинаковыми словами, одинаковым жестом закидывали ногу на ногу и доставали из сумочек одинаковые сигареты. Их очень занимало, почему прокуратура интересуется Марочниковой, и они одинаково нехитрыми способами пытались это выяснить. Когда они ушли, я подумал, что, встретив на улице, вряд ли узнаю одну или другую.
Девочка из парикмахерского салона «Комфорт» на первый взгляд отличалась от продавщиц только необычным, с блестками, маникюром, большей информированностью о личной жизни Вершиковой да бойкой скороговоркой.
— …Наши встретили ее подружку — Галку из парфюмерного, та наплела с три короба: будто Машку кто-то изнасиловать хотел, а она его случайно ножиком пырнула… Надо же придумать такое! Нашли недотрогу! Мы тоже не святые, но чтобы каждую неделю новый кобель — это слишком! На машинах увозят, привозят, сигналят под окнами… Да поглядите, как она одета на свои восемьдесят рэ?
Я выразительно осмотрел свидетельницу, однако она не смутилась.
— Ну ладно, чаевые, это понятно, но когда каждый день новая шмотка — никаких чаевых не хватит! Ловко устроилась, сразу и не скажешь, что из деревни… Только не все коту масленица, пусть теперь подумает.
— Вы ее не любили?
— Ха, а чего ее любить? Кто она мне? Сестра, родственница? Заглаженное косметикой личико излучало нескрываемую злобу и тем запомнилось: если встречу — не ошибусь. Когда свидетельница вышла, я почувствовал облегчение.
Марочникова в назначенное время не явилась, зато Кобульян пришел минута в минуту.
Это был полный крепкий мужчина с близко посаженными глазами и мясистым носом.
Лицо его постоянно имело недовольное выражение — неудивительно при такой профессии. Сейчас его недовольству была еще одна причина.
— Не понимаю, что за моду взяли следователи — по каждому делу допрашивать! — брюзжал он. — Мало того, что в суд вызывают… Вам разве что-то непонятно в акте? Или есть какие-то сомнения? Нет, надо перестраховаться и еще допросить Кобульяна! Ну что я скажу нового, кроме того, что написал в заключении? Скажите, что?
Он обличающе наставил указательный палец.
— Может, что-нибудь и скажете, Гаригин Оганесович. Сами понимаете, читать бумагу — одно, а разговаривать с живым человеком — совсем другое, — миролюбиво произнес я. Характер у Кобульяна тяжелый, и излишне раздражать его не следовало. Впрочем, предугадать заранее, что может вызвать его раздражение, было невозможно.
— С живым человеком! — передразнил он меня. — Если бы мы требовали для работы живых людей, то как бы вы расследовали убийство?