Принцип "Земля"
Шрифт:
— Даже не поздоровался! — заметила Пелагея.
— Ну, он такой человек просто. Если у него в голове крутится идея, он ничего вокруг может не замечать. В том числе и формальностей этикета.
— А идея у него крутится всегда! — добавил Орест.
— Точно! — подтвердил Нейт. — Хорошо, если их меньше десятка. Тогда он еще как-то реагирует на мир!
Все засмеялись. Нейт ушел, а Орест сообщил Пелагее:
— Звонил Глеб. Просил все случаи срабатывания детекторов фиксировать.
— Да. Я знаю. Необходимо понять, сколько их
Главным при переезде из Лесного педагогиума в Центральный дама Штапа считала, чтобы не прерывался прием теста Матильды ни на один арияд. Поэтому все делалось постепенно. Часть своих дам, принимавших тесты, она уже перевела, и они начали работу на новом месте.
— Теперь настал момент, когда и я покидаю мой любимый Лесной насовсем, — грустно вздыхала дама Штапа.
— Не расстраивайтесь так, — успокаивала ее коллега. — Все-таки не насовсем. Вы сможете прилетать сюда на выходные.
— Я не расстраиваюсь. Мне просто грустно.
— Такое бывает.
— Со мной такое впервые. Сама даже не могу понять это чувство, но почему-то мне кажется, что о чем-то подобном рассказывала дама Назира, когда она вспоминала рассказы дамы Журы. Дама Жура иногда делалась совсем, совсем грустной и говорила, что у нее немного защемило сердце. «О Родине», как она поясняла.
— О Родине? Что это?
— Она не рассказывала. При этом она отказывалась идти в медику. И убеждала даму Теччу, что это не поможет.
Даме Штапе было не просто объяснить, что чувствовала дама Жура, ведь ей самой об этом только лишь рассказывали, причем те, кто тоже только слышал. Своих чувств она так же не могла описать точными словами.
Ей в Лесном очень нравилось, она прожила здесь практически всю жизнь. Но необходимость покидать его была придумана не ей. Это строгое решение, принятое на последней встрече Совета развития Клетиона.
Совет собирается один раз в обиор по местному времени. Так было с самого начала. На нем присутствуют только те, кто стал старшей дамой или старшим господином. Кроме людей на совете еще всегда были пратиарийцы, но об этом участники совета не имели права рассказывать.
Как пратиарийцы попадали на Совет и как уходили, никто не мог понять, но зал совета открывался для людей, только когда пратиарийцы уже были за столом, точнее за его половиной, на своих местах.
Стеклянная, по всей видимости, перегородка разделяла стол на две половины и не давала возможности пройти на вторую часть зала. Но стол выглядел единым целым. Иллюзия общего пространства и тесного общения была полной.
Дама Штапа вошла в совет, когда не стало дамы Куни, которая заменила даму Назиру, и так далее до дамы Матильды и дамы Журы, что была первой дамой, выбирающей основные занятия для детей.
Их правило, руководствоваться интересами и способностями детей, соблюдается и по сей арияд. А для определения способностей используются тесты Матильды для разных возрастов.
На последнем совете решили, что в Лесном педагогиуме останутся только дети ясельного возраста и младенцы. Здесь их будут оставлять мамаши. С детьми дошкольного возраста здесь уже давно стало тесно. Тем более, на совете было сказано, что численность будет продолжать расти. А, кроме прочих преимуществ, Центральный педагогиум в несколько раз больше Лесного, он способен разместить всех детей как раз до момента прохождения заключительно теста Матильды.
Выбор для этого возраста Центрального педагогиума не был случайным. Он находится возле парома. Дети будут видеть, как взрослые будут улетать на нем в Большой мир. Так будет формироваться их мечта, что когда-нибудь и они улетят. Остальные до момента отправки в Большой мир будут жить в Горном, Озерном, Прохладном и других педагогиумах.
Пришлось долго искать подходящее место, не очень людное, желательно на окраине или за городом, и где одновременно было бы достаточно невостребованных электрических мощностей. Заброшенных заводов и цехов было много, но большинство из них были обесточены самым простым воровством проводов.
— Возможно, какие-то провода даже были сняты для наших нужд, — предположил Аким, когда обследовали очередной цех. — Так что не будем сильно ругать вандалов.
Кое-что, из того, что было необходимо, нашлось здесь же: мощные фонари еще были в исправном на вид состоянии, кабеля, чаны, вода, шланги и тросы достаточной длины. Что именно понадобится, наперед никто не знал, но все, что могло бы пригодиться, на всякий случай расположили в пределах удобной досягаемости. Аким завез и наладил звуковую аппаратуру.
— Нашел полнейший хлам, но орать будет. Нам ведь и нужно всего-то для привлечения внимания, — оправдывался он по поводу качества звука.
— Да, да, — соглашался Глеб. — Лишь бы орала. Главным образом басила, как мне кажется.
— Согласен. Басы лучше огибают препятствия и медленнее тухнут, — добавил Аким.
— Вам спецам виднее, — согласился Глеб.
— Давай еще прожектора завяжем на музыку! — предложил вдруг Аким.
— Если хочется… Только зачем?
— Типа здесь заводная тусовка! Здесь же в цеху есть окна, будет видно снаружи, сильней привлечет внимание.
— Ну, давай. Сильно только не заморачивайся. Если все успеем, на той неделе попробуем захлопнуть ловушку. Джоска обещал со своей частью тоже управиться. Да, Джоска? — уточнил Глеб, крикнув на весь цех.
— Че? — откликнулся тот.
— Управишься к той неделе?
— Должон! Уже везут!
— Я вот думаю, здесь люди нужны будут, или все оставить, чтоб на автомате сработало?