Принцип "Земля"
Шрифт:
– Я не часто езжу с такой скоростью, - ответил Ериас.
Водила снова не остался доволен таким ответом. Но он все-таки сделал последнюю, как он для себя решил, попытку.
– А ты все-таки странный, я тебе скажу.
– Да ты тоже, немного.
– А я-то чем?
– обрадовался оживлению беседы водитель.
– Ты сказал, что ты пока Ойген. Странно, что пока, - нашелся, что вменить в странность Ериас.
– Тут ни поллитры странного, я тебе скажу!
– заявил водитель.
– Здесь я Ойген, два часа назад на запад был Эженом, - несколько протяжно
– Э, не. Я в ухо не хочу, - сдержанно улыбнулся Ериас.
Трудно было представить, чего ожидать от этого балабола.
– Да, ладно. Ниссы. Нормально будет!
– уверил водила.
– Эвйенис.
– ответил Ериас.
– Это греческое вообще-то имя.
– Совпало!
– торжественно заявил Ойген. Ериас не понял, что именно, и вопросительно задрал брови. Но ответ последовал сразу без необходимости озвучивания вопроса.
– Твоя версия совпала с предыдущими.
Слушая это Ериас либо просто разговорился, либо, наконец, все-таки оценил все сказанное своим нескучным извозчиком вплоть до самых первых слов и сделал выводы.
– Тебе повезло, - продолжил он беседу.
– А я везде буду, скорее всего, Такисом. Много имен ушло из нашего языка в другие. Но еще больше осталось!
*
Попрощавшись с нескучным водилой на подъездах к следующему городу, Ериас взял в руки свою ношу, но облегченно выдохнул. По пути к обещанной неподалеку автобусной остановке, он восстановил в голове свою реальную биографию.
Кроме этого он отметил, что ему было легко и просто разговаривать с этим незнакомцем. Не считая, начала, конечно. Но поначалу еще его сковывала его тайная миссия.
Ериасу припомнились другие случаи из прошлого, когда ему так же запросто случалось познакомиться с человеком и вполне легко за беседами провести время, отведенное им обстоятельствами. Резюме пришло само собой:
"А я раньше и не замечал, что с незнакомцами так комфортно общаться, - просветлела мысль.
– Разговориться не просто! Потому что не понятно, насколько у вас общие интересы... С самими близкими тоже легко. И одновременно неимоверно сложно! Ты сам раскован и одновременно осторожен, охраняя спокойствие любимых. А их неосторожное слово бьет больнее, чем брань постороннего. Наверное, потому что их мнение не безразлично, - замедлилась до бесконечности последняя мысль".
Но парад философии прервало четкое ощущение в уставшей от ноши руке. Ериас переменил руку.
Он мысленно отметил, что, вопреки опасениям, трансфонатор оказался не так уж тяжел и не велик. Но это в сложенном состоянии, о чем Ериас узнал позже, изучая в очередной гостинице приложенные схемы.
В гостинице ему пришлось снова оказаться из-за отсутствия авиарейсов в следующий пункт назначения. Зато он узнал, что для выполнения задания потребуется энергетически обеспеченная площадка или помещение не меньше трех метров в длину и ширину.
"Заморочка, однако" - подумал он.
***
Конверт
Это откровение вытеснило вопрос, почему это именно он оказался в этом замешанным, отчего это именно ему нужно и интересно. Теперь ему было достаточно ощущения, что это необходимо.
Он снова прочел записку и четко выстроил в голове даты и географию. Ему предстояло забрать в исходном месте трансфонатор и обеспечить его запуск в требуемом регионе в день и час, о котором они договорились на последней встрече. Чувство неопределенности постепенно сошло на нет, взамен себя оставив готовность четко действовать.
Он сел на стул, сложив руки на его спинке и положив на них голову, чтобы обдумать детали. На какое-то мгновение он погрузился в мысли. С этого момента что-то словно переключилось в его голове.
Он немного посидел в такой позе.
Потом, взяв лист с заданием, он снова перечитал его, но уже другими глазами. В голове начали выстраиваться совершенно другие детали, чем прежде. В его голове прокручивались все встречи, и с каждым разом он вспоминал все более точные детали, мимолетно возникавшие на встречах, вплоть до мельчайших: имена, фамилии, кто называл, номера счетов, жетонов, домов, города, улицы, характерные черты лица.
Все, что удалось вспомнить, Герман выписал на лист, даже удивился, что восстановил такие подробности. Он отчеркнул получившиеся восемь строк. Только имя было указано в каждой, остальные данные были не полными.
"Ах, да!
– вспомнил он, - Ллеу сказал, что видел Дину в гостинице, где остановился сам. Он еще отметил, что она вышла на встречу очень заблаговременно, но пришла позже его. Дина же в конце, кажется, сказала, что придется торчать в гостинице неизвестно сколько дней, имелось в виду, пока не вскроется конверт".
Герман поставил отметки напротив этих двоих с мыслью, что есть некая вероятность, и они еще находятся там. У него забегали глаза.
"Не стоит терять время", - подумал он и вышел.
Гостиница всем своим видом говорила, что сожалеет о потере былой славы, блеска, и стесняется расслабленного овального охранника на своем крыльце, который неуклюже опаздывает открыть дверь подъезжающим на автомобилях постояльцам. А те, кто открывал слегка облупившиеся двери самостоятельно, его и вовсе не интересовали.
Но Герман не стал входить через парадный вход, а воспользовался черным. Обойдя несколько этажей, он уже сориентировался в здании и, наконец, нашел, что искал: горничную, которая войдет убираться в номер, оставив ключ в двери.
Он тихонько изъял этот ключ, отцепил от него бирку, пригляделся внимательно со всех сторон. Через некоторое время он спустился в фойе.
– Извините, у меня, видимо, сломался ключ, не отпирает дверь, - обратился Герман к администратору, добродушной на вид суетной только начавшей выходить из форм женщине, не лишенной уже легкой близорукости.