Принцип "Земля"

Казаков Максим Георгиевич

– Что он там обнаружил?
– соображая в разные стороны, поддерживала беседу Пелагея.

–  Он нашел там иглы, представь себе, остатки которых мы находили в кабелях каждый раз после того, как у нас вырубался в штабе свет.

–  Много?

–  Еще лет на двадцать хватило бы, если с такой частотой, как у нас это случалось.

–  А это уже года три как происходит!
– задумчиво произнесла Пелагея.
– Но это не только у нас случалось!
– парировала она.

–  Хорошая маскировка.

–

 Что ты хочешь этим сказать? Это ничего еще не доказывает!

–  Разве такие где-то продаются!?

–  Не знаю... Иглы,... иглы, - бубнила Пелагея.
– Но я знаю, у кого спросить. Нужно срочно найти сестру.

–  Эвелину?
– уточнил Уайдшер.

–  Да. Она такими пользовалась когда-то...

–  Ты ее подозреваешь?

–  Ее?! Ты часом не захворал?!

–  Может ты все-таки как-то поосторожней, издалека зайдешь, - предложил Тревор.

–  Я тебя сейчас стукну!
– предупредила Пелагея.
– Ей я верю, как себе!

–  Я только предположил, - извиняющимся голосом попятился Уайдшер.

–  Ну, пойдем, поговорим пока с Питом, - предложила Пелагея. По пути она подумала и сказала, - Хотя, давай я поговорю с ним сама. А ты займись лучше проверкой кода.

42.

–  Сегодня занятия по человеческому не будет?
– спросила Грета Майкла, который вместо Макара стоял за административной стойкой.
– Зал закрыт, люди расходятся, - недоумевала она.

–  Нет. Боюсь, пока занятий не будет, - ответил Майкл, не скрывая недовольства.
– Вон, видишь, сидит. Префер Сенцер! Мать его!
– Майкл указал головой на открытый кабинет.

Грету это, однако, не возмущало, она все воспринимала, как должное.

–  А почему?
– спросила она.

–  Ты так спокойно об этом спрашиваешь? Я лично просто в ярости! Эти недоумки... Что они вообще о себе возомнили?
– сверкал и глазами и руками Майкл.

Грета стояла с вылупленными глазами, не понимая не только многих слов Майкла, но и такой бурной реакции. А какое при этом отношение к разговору имеет его мать, это слово она четко уловила, она не стала выяснять.

–  Кто они?
– спросила она.

–  Да эти охамевшие пратиарийцы!
– сокрушался Майкл.

Он не стеснялся в подборе слов. Скорее наоборот, старался придать как можно больше эмоций этому событию.

–  Что такое недоумки?

–  Наглые тупицы, - ответил Майкл, не столько стараясь аккуратно пояснить смысл слова, сколько продолжая расплескивать эмоции.
– Они лишают нас права свободно изучать то, что нам интересно. Он ссылается на то, что, мол, этих занятий в расписании нет. Мы предложили включить занятия в расписание. Он сослался, мол, это лечебно-спортивный центр. Предложили придать ему дополнительно статус образовательного. Обещал переговорить с руководством. Но пока все запрещено!

Майкл больше говорил на человеческом, но, где знал,

использовал пратиарийские слова, чтобы Грете было немного проще его понять.

–  Жаль, - всего лишь сказала Грета.

Она не была приучена к подобному вольнодумству, тем более в отношении пратиарийцев. Ей даже не были знакомы подобные эмоции. Но от Майкла веяло яростью и проступившим от нее потом с адреналином. Она чувствовала, что волна чего-то нового медленно передается ей от собеседника. Все-таки ей нравились эти занятия, а, значит, где-то на эмоциональном уровне она была открыта к восприятию нового отношения. Именно туда и старался достучаться Майкл.

–  Жаль? Всего лишь жаль? Это просто возмутительно!
– взорвался Майкл.
– Как ты можешь так просто относиться к этому? Пойми. Эти пратиарийцы просто взяли и запретили тебе делать то, что ты хочешь, что тебе интересно!

По выражению лица Греты Майкл понял, что она осмысливает услышанное. Конкретно она пыталась осознать, в чем же все-таки состоит суть противоречия между тем, что ей интересно, и запретом. В отличие от Майкла она воспитывалась в среде, где было принято соблюдать правила, и они не воспринимались как запрет того, что выходило за их рамки.

–  Ну, мы что-нибудь придумаем, - попытался успокоить ее Майкл.
– Они думают, что мы вот так вот просто подчинимся их запрету?! Гланды не лопнут?! В конце концов, совсем не обязательно проводить занятия здесь. А хотя бы на улице перед центром сядем! Пойдет ведь?

Грета задумалась: "Как это можно? Префер отменил занятия, но он все равно их будет проводить. И как это может быть? У нас на Клетионе никакие занятия на улице никогда не проводились. С другой стороны, а почему нет? Если это не противоречит правилам!"

–  А вроде не плохая идея!
– согласилась она.
– А это не запрещено? И где Макар? Ты вместо него почему-то.

–  А что, меня не достаточно?
– Майкл улыбнулся и, слегка прищурившись, посмотрел в глаза Грете.

Грета застеснялась, хотя Майкл всегда вел себя с ней так. Впрочем, и с другими он вел себя так же. Но Грета еще не привыкла к подобным манерам, они ей по прежнему казались странными. Почему? Она не могла пока осознать.

–  Ну, почему сразу недостаточно? Просто обычно он был, - ответила она с улыбкой.

–  Он что-то опять задумал и убежал. Мотается где-то по Мантаме. Придет, расскажет. А потом я расскажу тебе. Хочешь узнать?
– запел Майкл.
– Ты только приходи!

–  Хорошо!

–  А ты сегодня тоже почему-то без подруги?
– вдруг спросил Майкл. Но он это сделал не случайно.

–  Франческа сегодня не смогла. Они готовятся к концерту, и она много занимается с детьми, - ответила Грета.

Но что-то внутри нее щелкнуло и заскрипело: "Чего это ему вдруг понадобилась Франческа?"