Принципы ведения войны
Шрифт:
Разумеется, мы знаем, что война вызывается лишь политическими отношениями между правительствами и народами; но обычно складывается представление, что с началом войны эти отношения рвутся и наступает совершенно иная ситуация, подчиняющаяся только собственным законам.
Мы, напротив, утверждаем, что война есть не что иное, как продолжение политических отношений с привлечением других средств. Мы говорим «с привлечением других средств», чтобы таким образом подчеркнуть, что эти политические отношения не прекращаются во время самой войны, не превращаются во что-либо совершенно иное, но, в сущности, продолжаются, какие бы средства при этом ни использовались, и что основные направления, по которым развиваются военные
Таким образом, война никогда не может отделяться от политических отношений, и если это где-то все равно происходит, то в некоторой мере разрываются все нити различных отношений, и мы получаем нечто бессмысленное и бесцельное.
Такое понимание справедливо, даже если война была бы совершенно неукротимой стихией враждебности. Все факторы, на которых основана война и которые определяют ее направление: собственная сила, сила противника, союзники с обеих сторон, характер народов и их правительств и т. д. и т. п. — разве они не имеют политической природы и разве они не настолько тесно связаны со всеми политическими отношениями, что их невозможно отделить от них?
Если война является частью политики, то она будет принимать и ее свойства. Вопрос состоит лишь в том, должна ли при составлении планов войны политическая точка зрения уступить место чисто военной (если такая вообще возможна), то есть или полностью исчезнуть, или подчиниться ей, или же политическая точка зрения должна быть господствующей, а военная должна подчиняться ей?
Мнение, что политическая точка зрения с началом войны перестает существовать, было бы справедливым лишь в том случае, если бы войны были боем не на жизнь, а на смерть из-за простой вражды. В действительности же современные войны являются выражением политики. Подчинить политическую точку зрения военной — бессмысленно, так как войну породила политика. Политика — это разум, война же только орудие, а не наоборот. Следовательно, остается только одно: подчинить военную точку зрения политической.
Размышляя о природе настоящей войны и вспоминая, что войну надо рассматривать как органическое целое, от которого нельзя отделять его составные части, становится ясно, что высшая точка зрения при руководстве войной, из которой должны исходить главные руководящие линии, может быть только точка зрения политики.
Одним словом, военное искусство, рассматриваемое с высшей точки зрения, становится политикой, но, несомненно, политикой, которая не пишет ноты, а ведет сражения.
Согласно этой точке зрения предоставить крупную военную операцию или ее планирование чисто военному суждению и решениюнепозволительно и даже пагубно.
Это совершенно естественно. Ни один из основных планов, требующихся для войны, не может быть составлен без учета политических отношений; и когда люди говорят, как это часто бывает, о пагубном влиянии политики на ведение войны, на самом деле они говорят нечто, очень отличное от того, что хотят сказать. Виновато не это влияние, а сама политика. Если политика правильная, тогда она может пойти только на пользу ведению войны. Если это влияние политики отклоняет нас от цели, причину следует искать в ошибочной политике.
Эти ошибки впервые проявились в Наполеоновских войнах, и события этих войн полностью разочаровали ожидания политиков, но это произошло не потому, что политика пренебрегла мнением военных советников. То военное искусство, которому могла
Таким образом, фактические перемены в военном искусстве являются последствиями перемен в политике, и, вместо того чтобы быть аргументом в пользу возможного разделения обоих, они, напротив, являются очень веским доказательством крепости этой связи.
Следовательно, еще раз: война есть инструмент политики; она должна обязательно носить ее характер, измеряться ее масштабами. Поэтому ведение войны, в общих чертах, есть сама политика, сменившая перо на меч, но из-за этого она не перестает мыслить в соответствии с собственными законами.
Глава 7
Заключение
Что такое война?
Война есть не что иное, как единоборство крупного масштаба. Если представить в целом бесчисленные единоборства, составляющие войну, лучше всего это сделать, вообразив схватку двух борцов. Каждый стремится с помощью физической силы заставить другого подчиниться своей воле; каждый старается разгромить противника и таким образом лишить его способности к дальнейшему сопротивлению.
Следовательно, война есть акт насилия, имеющий целью заставить противника выполнить нашу волю.
Насилие вооружается изобретениями искусства и науки, чтобы сражаться с насилием. Незаметные и вряд ли достойные упоминания ограничения, наложенные на себя, в виде обычаев международного права, сопровождают насилие, не ослабляя, в сущности, его эффекта. Насилие, то есть физическая сила (потому что морального насилия без понятия государства и закона не существует), является средством; конечной цельюявляется обязательное подчинение врага нашей воле. Чтобы полностью достигнуть этой цели, противник должен быть обезоружен и лишен способности сопротивляться. К этому сводится понятие о цели собственно военных действий. Оно заслоняет цель войны и до известной степени вытесняет ее как нечто, не относящееся непосредственно к самой войне.
Некоторые филантропы могли бы вообразить, что есть искусственный способ обезоружить и победить противника без большого кровопролития и что к этому и должно было бы стремиться военное искусство. Как ни соблазнительно такое представление, оно ошибочно, и его нужно рассеять. Война — дело опасное, и заблуждения, происходящие из добродушия и человеколюбия, для нее пагубны. Предельное использование физической силы никоим образом не исключает работы разума, отсюда следует, что тот, кто использует силу, не считаясь с кровопролитием, достигает превосходства над противником, не делающим этого. Тогда первый диктует свои правила другому, оба напрягают усилия до последней крайности, и это напряжение ограничено только количеством противодействующих друг другу сил с каждой стороны.