Принципы жизни. Книга для героев
Шрифт:
— Тогда возьми мой гарем.
Полководец построил женщин во дворе дворца, разбив их на два отряда по девяносто человек в каждом. Объяснил, где право, где лево и что такое кругом. Выбрал двух любимых наложниц князя и поставил их офицерами над отрядами:
— Я буду давать команду офицерам, а офицеры — солдатам, — и скомандовал налево!
Офицеры, смеясь, повторили команду, а солдаты ее не исполнили: кто повернулся налево, кто направо, а кто и вовсе сел на траву.
— Не получилось, — сказал полководец, и повторил свое объяснение.
Но и снова получилось то же самое.
— Снова
Потому что офицеры отдавали команды таким образом, как будто имелось ввиду ее невыполнять. Виноваты офицеры. Отрубить им головы.
— Нет, нет, — сказал князь, — Достаточно. Я вижу, что ты хороший полководец!
— Нет, князь, — возразил полководец, — Если мы не отрубим им головы, про тебя будут говорить, что у тебя полководец, чьи приказы не выполняются.
Головы отрубили, полководец поставил других офицеров, и стало получаться.
— Вот князь. Это еще не очень хорошее войско, но я готов идти с ним и сражаться!
Но князь в досаде махнул рукой и ушел.
Теория — это, действительно, одно, а практика — другое.
Страх — весьма важное чувство. Его нельзя игнорировать, им нельзя не пользоваться. Ведь его поместили в человека, для блага человека. Это хорошее полезное чувство, которое не только может унизить человека, низведя его до животного, но может и возвысить. Из страха бросить тень на друга, могут и собственной жизнью пожертвовать. Не то главное, что человек боится, а то, чего именно он боится, за что именно он боится.
Почему у женщин начали получаться боевые упражнения? Может быть из страха? А почему полководец готов идти с этим войском и сражаться? Ведь с запуганным войском едва ли хорошо иметь дело. Здесь уже причина в бесстрашии. Солдаты не боятся, что полководец накажет их за чужую вину. Если виноват не солдат, а офицер, накажут офицера. Солдату нечего бояться, если он не виноват.
Это — бесстрашие. Ну, а если виноват? Конечно, накажут. Раз уж и офицера не пощадили. Сочетание страха и бесстрашия — основа армии.
Не страшен противник. Не страшен начальник, если выполняешь свой долг. Но страшно не выполнить долг. Тут уж прощения не жди.
Переход от страха к бесстрашию — граница резкая. Этой резкой границей очерчиваем долг, обязанности, приказ. Чтобы твердое отделить от пустого. Казнь офицеров произвела такое отделение.
Нельзя размазывать границу страха.
Нельзя размазывать и границы бесстрашия.
Всему свое место, имеющее точные границы.
Последний приказ полководца должен быть выполнен. Это старое, верное правило, которое спасло не одного князя от самого себя.
Какое искушение снять полководца с должности, чтобы отменить его неприятный приказ! Но какой смысл его снимать, если все равно все уже отданные им приказы придется выполнять! Снять-то можно, а не выполнить уже отданный приказ нельзя.
Нет правил более ценных, чем те, что защищают человека от самого себя.
Закон обратной силы не имеет. Так общество защищает себя от самого себя.
Изменение любых правил задним числом — визитная карточка коварства и слабости. Даже дети отказываются играть в такие игры.
Нет более верного способа потерять честь и доверие, как изменить договоренность задним числом к своей выгоде. Но нет и более быстрого и верного способа проверить порядочность партнера, как позволить ему сделать это. Такая проверка отделяет пустое от твердого и уберегает от большой беды.
Князь ее выдержал.
Полководец медлит, потому что не видит победы. Победа — важная передышка на пути. Ее надо разглядеть. Ее можно увидеть, разглядывая весь путь. Увидеть и узнать. Тут нужна неподвижность и разглядывание, а не суетливость и предприимчивость.
Принц оставался в столице, ожидая возвращения императора из похода. Друзья и даже малозначительные люди настойчиво советовали ему бежать, не дожидаясь возвращения императора. Бежать вместе с семьей, спасая свою жизнь. И предлагали помощь в бегстве. Но принц не понимал, чем он заслужил немилость. Совесть его была чиста, и до сих пор он был верной опорой императору. Он был в смятении, и сама жизнь стала для него невыносима от непонимания происходящего. Сигналы множились, подтверждая грозящую ему опасность, но никак не прояснили происходящее. Ему сообщили, что путь морем для него уже отрезан, что медлить более нельзя. Гуляя с женой по парку, они лихорадочно перебирали все возможные причины и поводы случившегося и ничего не могли найти. И принц почувствовал, что он сходит с ума, привычная и понятная связь событий рушилась, с тихим шелестом превращаясь в кучу обломков поступков и связей.
Принц заперся в своем кабинете, сел в глубокое кресло и задумался на много часов. Простая мысль шевельнулась и стала расти, обретая силу и подтверждения. Все известные события легко и точно сложились в один рисунок, не оставляя никаких сомнений. Подобно сложенному из осколков блюду. Император здесь вообще не причем. Принца отнюдь не спасали, а хотели вынудить бежать. Он сразу успокоился и даже рассмеялся простоте решения. Затем бросился к жене поделиться радостью. Они вместе, смеясь, собирали еще раз разбитое блюдо, наслаждаясь тем, как хорошо и точно факты-осколки подходили друг к другу. Принц не бежал, бежали другие.
Нельзя разглядеть победу, не разглядывая ее. Не теряя на это разглядывание времени. Только на него и ни на что другое. Время бежит, ответственность растет. Ответственность давит все больше и больше, не оставляя другого, как только увидеть победу.
Понимание важнее знания.
Искушения и соблазны подстерегают всякого человека. Это не новость. Каждый имеет свой опыт противостояния. Искушение может войти в наш дом через двери — это страх, страсти и деньги.