Принцы демонов. Умирающая Земля. Хроники Кадвола. Планета приключений. Книги 1 - 16
Шрифт:
Вармус произнес краткое обращение:
– Произошла серьезная неприятность, и нашему каравану нанесен огромный урон. И все же не имеет смысла указывать обвиняющим перстом. Я сделал расчеты и посоветовался с доктором Лаланком. Полагаю, что через четыре дня мы дойдем в Каспара-Витатуса, где можно будет сделать ремонт. А до тех пор я надеюсь, что никто не терпит чрезмерного неудобства. Последнее замечание. Сегодняшние события уже в прошлом, но на нас тяжелым камнем лежат еще две загадки – исчезновение Иванелло и Эрмолде. Пока эти тайны не будут
Накрыли ужин, и компанию охватила атмосфера какого-то почти неистового веселья. Саш, Сказья и Рлайс продемонстрировали странный танец, состоявший из прыжков и скачков, и через некоторое время стало ясно, что они изображали ветряных дьяволов.
Клиссума вино привело в приподнятое настроение.
– Разве не чудесно? – воскликнул он. – Это превосходное вино стимулирует деятельность всех трех частей моего разума, так что пока одна из них смотрит на это пламя и Илдишскую Пустошь за ним, другая сочиняет восхитительные оды, тогда как третья сплетает гирлянды из воображаемых цветов, чтобы прикрыть наготу пробегающих мимо нимф, также воображаемых!
Экклезиарх Гольф Раби выслушал слова Клиссума с очевидным неодобрением и влил в свое собственное вино четыре, а не три, как обычно, капли аспергантиума.
– Неужели необходимо вдаваться в такие неумеренные крайности?
Клиссум поднял трясущийся палец.
– Если цветы самые что ни на есть свежие, а нимфы уступчивые, то ответ – решительное да!
Гольф Раби строго сказал:
– В Коллегии мы полагаем, что созерцание даже небольшого числа бесконечностей – само по себе достаточная стимуляция, по меньшей мере, для культурного и тактичного человека.
Он отвернулся и возобновил свой разговор с Перруквилом. Клиссум озорно посыпал спину Гольфа Раби какими-то сильно пахнущими сухими духами, что вызвало у аскетического экклезиарха огромное замешательство.
Но по мере того, как затухали угли, настроение всей компании снова стало падать, и спать они отправились с большой неохотой.
Вармус и Шилко теперь занимали на «Аввентуре» койки исчезнувших Иванелло и Эрмолде, а Кугель так и остался в своей палатке.
Ночь была тиха. Кугель, несмотря на всю свою усталость, не мог уснуть. Наконец наступила полночь, отмеченная приглушенным боем корабельных часов.
Кугель задремал. Прошло некоторое время.
Кугель проснулся от какого-то звука, сразу же заставившего его насторожиться. Минуту он пролежал, вглядываясь в ночную тьму; затем, сжав меч, пополз к выходу из палатки.
Топовые огни едва освещали палубу. Кугель не увидел ничего необычного. До него не доносилось ни звука. Что же его разбудило?
Еще десять минут Кугель, скорчившись, сидел у выхода из палатки, затем медленно улегся на подушку.
Он не спал… Едва слышный звук коснулся его ушей: щелчок, скрип, скрежет… Кугель снова выполз из палатки.
Топовый
При виде этого Кугель почувствовал, что по его шее ползет зловещий холодок. Тень метнулась к ограждению и очень странным движением выкинула свою ношу за борт. Кугель на ощупь забрался в свою палатку за мечом, затем выполз на бак.
Он услышал царапанье. Тень слилась с другими тенями и сделалась неразличимой. Кугель сжался в темноте, и через некоторое время ему показалось, что он различил слабый крик, резко оборвавшийся.
Звук больше не повторился.
Через некоторое время Кугель забился обратно в свою палатку и бодрствовал в ней, не решаясь шевельнуться и страдая от холода… Он заснул с открытыми глазами. Малиновый луч восходящего солнца ударил прямо в его открытые глаза, заставив резко очнуться.
Постанывая от боли в затекших мышцах, Кугель выпрямился, облачился в свой плащ и шляпу, привесил к поясу меч и поковылял вниз на главную палубу.
Вармус только что слез со своей койки, когда в его дверь заглянул Кугель.
– Что вам нужно? – буркнул Вармус. – Неужели мне не дадут времени даже поправить одежду?
Кугель сказал:
– Прошлой ночью я кое-что видел и слышал. Боюсь, что мы можем обнаружить еще одну пропажу.
Вармус издал стон и чертыхнулся.
– Кто?
– Не знаю.
Вармус натянул башмаки.
– Что вы видели и слышали?
– Я видел тень. Она бросила в заросли какой-то тюк. Я слышал какой-то щелчок и скрежет двери. Потом раздался крик.
Вармус надел свою грубую накидку, затем нахлобучил поверх золотистых кудрей плоскую широкополую шляпу и похромал на палубу.
– Полагаю, что прежде всего надо пересчитать присутствующих.
– Всему свое время, – сказал Кугель. – Давайте сначала заглянем в тюк, который может сказать нам многое или ничто.
– Как хотите.
Двое спустились на землю.
– Ну, где же те заросли?
– Вот здесь, за корпусом. Если бы я не увидел этого броска, мы бы ни о чем не узнали.
Они обогнули корабль, и Кугель, раздвигая черные ветки, углубился в заросли. Почти сразу же он обнаружил тюк и осторожно вытащил его на открытое место. Они стояли, глядя на предмет, завернутый в мягкую голубую материю. Кугель тронул его носком башмака.
– Узнаете материал?
– Да. Это любимый плащ Перруквила.
Они молча глядели на сверток. Кугель промолвил:
– Теперь мы знаем, кто пропал.
– Разверните сверток, – проворчал Вармус.
– Разверните сами, если хотите, – ответил Кугель.
– Ну же, Кугель, – возразил Вармус. – Вы ведь знаете, что ходьба причиняет мне боль.
Кугель поморщился. Пригнувшись, он дернул за узел. Складки плаща распахнулись, обнажая два человеческих скелета, переплетенных так, чтобы они занимали как можно меньше места.