Принеси-ка мне удачу
Шрифт:
— Там сквозит. А я простужен. Да не кипишуй ты так, я тебя и пальцем не трону — вон, даже одеяло другое взял.
— Тогда я пойду на диван!
— Нет, спи уже. Разве друзья не могут спать вместе?
— Могут, конечно! Ты когда с Игорем в последний раз спал?
Надо было выжидать дольше. Она не разоспалась, раз так хорошо соображает.
— Прости. Я думал о сквозняке, а не о таких тонких материях.
— Нет, ну вот скажи честно: я тебе нравлюсь, что ли?
— Я женюсь скоро и начальник твой. Хватит уже мне навязываться!
— Матвей!
Он начал злиться — мгновенная реакция на ее злость. И шутить расхотелось:
— Рита,
— О чем ты? Как я тебе не позволяю?!
— Поклянись, что не уволишься после моего ответа. Я очень зря тебе раньше это предлагал.
— Зачем?
— Хочешь искренности — поклянись, что не будет никаких последствий.
— Ладно, обещаю, что не уволюсь.
Матвей всем телом чувствовал последний, самый критический занос. Но этот день вряд ли мог закончиться иначе.
— Я не знаю, как описать. Это не симпатия, не влечение. Мне просто нужно один раз тебя поцеловать. Всего один. Больше мне от тебя вообще ничего не нужно. И если хочешь знать, то мне все это претит не слабее, чем тебе. Совсем невовремя и слишком непривычно. Я кажусь тебе сумасшедшим? Поверь, себя я знаю давно: так я уже точно уверен, что спятил, как будто подменили…
Она промолчала, полежала еще минуту, а потом молча ушла в гостиную. Черт возьми, надо было остановить, прижать к себе! Раз уж она все равно ушла, так какая разница?
Глава 18
Рита проснулась по привычке в шесть. До рейса оставалось много времени, но через час надо будет будить Матвея и собираться. Она вела себя как можно тише и не включала телевизор, чтобы не привлекать к себе внимания. После душа долго-долго стояла у окна и наблюдала с высоты за оживленной в такое ранее время улицей.
Теперь уже придется думать, некуда откладывать. И чем больше она размышляла, тем сильнее винила себя. Ведь Димыч предупреждал! А Матвей практически открытым текстом предложил ей стать любовницей. Каким местом она смотрела, если ничего не видела? Да видела, конечно. Все она видела — и взгляды его, и повышенное внимание, только верить не хотела. Потому что дура наивная. И если абстрагироваться от некоторых обстоятельств, то непременно бы влюбилась — он бывает таким, в которого сложно не влюбиться. Вчера именно таким и был, несмотря на детские и эмоциональные выходки. Таким она его уже давно и знала: сдержанный на работе со всеми сотрудниками, кроме нее самой, но вдруг срывающийся в пропасть гиперкомпенсации. Такому сыну и мать хотела другой судьбы, видя, что он всегда балансирует на острие ножа, а потом летит в сторону, чтобы чуть позже снова восстановить равновесие. Впечатляющий, странный, красивый, смешной, умный, нелепый, прямолинейный, замкнутый — у него наличествовали все взаимоисключающие черты, чтобы заполучить любую девушку, не только Риту. Однако абстрагироваться от обстоятельств не получалось: Рита стала бы чьей-то любовницей, лишь полностью поправ все свои принципы. И неважно, какими чертами наделен мужчина, потому что речь всегда идет о личном выборе конкретного человека. Без отговорок наподобие «ее подвело тело», «без него и жизнь не жизнь» и прочей чуши. Если один ломается под другого, то это что угодно, только не любовь.
Но ведь вчера он говорил не о любви и даже не о сексе. Но этот его «единственный поцелуй» почему-то звучал еще отчаяннее. Намного беспросветнее, чем все остальное. Рита не злилась
— Ты не спишь? Завтрак заказала?
Рита от неожиданности вздрогнула, но почти сразу натянула улыбку и повернулась, намереваясь больше никогда не говорить с начальником без должной официальности:
— Нет, Матвей Владимирович, еще не заказала. Если вы хорошо себя чувствуете, то можем позавтракать на первом этаже.
Он, конечно, все нужное уловил. Едва заметно поморщился, но смотрел прямо. И подхватил ее интонацию:
— Хорошо. Сейчас я в душ, потом перекусим и сдадим номер. Маргарита, если вы ждете извинений, то их не будет. Для извинений я не чувствую себя в достаточной степени виноватым. И напомню про ваше обещание. Пусть личное не путается с работой.
Рита ничего от него и не ждала. Все, что она могла узнать, уже узнала. Любые слова не помогут.
— Как скажете, Матвей Владимирович.
Они позавтракали, добрались до аэропорта и прилетели в родной город, не обменявшись при этом и десятком фраз. И Рите так было спокойнее. Хоть она и понимала, что между ней и начальником теперь пролегла непроницаемая стена, которую со временем придется рушить или все-таки сбегать, но прямо сейчас общаться была не готова. Она настолько погрузилась в себя, что невольно напряглась, когда Матвей Владимирович уже на выходе из аэропорта сказал сухо:
— Возьмете себе другое такси? Я собираюсь сразу в офис, а у вас до конца дня отгул.
— Нет, Матвей Владимирович, я тоже еду в офис. С завода должны были прислать факс, я разберусь, поскольку это моя работа.
— Не смею останавливать, — сказал без сарказма. Скорее устало.
Рита отнюдь не рвалась побыть в его компании как можно дольше. Она попросту не знала, что сейчас делать. И привыкла в таких ситуациях сначала излить душу друзьям — они помогут успокоиться и принять решение. Всегда так было! А Зорины находятся именно в офисе, дома Рите пришлось бы или сходить с ума в одиночестве, или смотреть в глаза Веронике. Она не была готова ни к тому, ни к другому.
На обеденный перерыв она опоздала, потому в самом деле сначала выполнила свои обязанности, но в конце рабочего дня созвонилась с друзьями и договорилась о встрече в кафе. Очень натянуто попрощалась с шефом и ушла.
Иринка с Димычем уже ждали за столиком. Оба выглядели недовольными, как будто успели заразиться ее настроением и по-дружески разделить.
— Ребят, я сначала с вами хочу переговорить, а уже потом с Вероникой…
— Да что ты говоришь! — Иринка вроде бы и возмущалась, и притом с любопытством ее разглядывала. — Неужели в командировке случились типичные командировочные дела, про которые теперь надо с невестой начальника говорить?
— Нет! Ничего такого не произошло! — Рита повысила голос от возмущения. — Вы что тут себе придумали?
Дима молчал. Но хотя бы оторвал взгляд от окна и посмотрел на Риту. Иринка шумно выдохнула:
— Совсем ничего? Вот даже чуть-чуть?
Рита помотала головой:
— Если ты про нежности какие… или там поцелуйчики, то ничего подобного!
— Ну, я даже не о поцелуйчиках думала… Но это прекрасно! Тогда с чего ты такая Биг Боссом придавленная?
Игнорируя насмешку, Рита повторила уверенно: