Принесите мне дракона
Шрифт:
Четыре каноэ - пусть даже маневренных и быстрых - для прама не соперник. Вблизи, угрожая абордажем, они ещё хоть как-то опасны. Но на расстоянии - определяющим фактором становится огневая мощь. Каноэ разнесли бы и из картечниц, но Ворчуну не терпелось испробовать в деле свою ракетницу. Он не стал экономить ракеты, а всадил от щедрот своих всей огневой мощью, всеми шестнадцатью штуками - залпом!
Когда шестнадцать ракет, весом в полпуда каждая, разом срываются с направляющих, стартуя в направлении цели, - это страшно. Хоть и приходилось команде видеть уже пуск ракет, - но не всех
Палубу заволокло клубами дыма. Из этих клубов, отчаянно кашляя и ругаясь, выскочил чумазый как чёрт Ворчун. Настроение его, впрочем, было великолепным, и ничто сейчас не смогло бы его испортить. Гном сиял как начищенный самовар. Впрочем, если учесть его закопченный вид и чумазую, в пятнах пороха рожу, сияние это вряд ли было кому заметно - особенно издали. С удивительным для коротышки-гнома проворством он, словно чертик из табакерки, взлетел на мостик и жадно уставился на дело рук своих.
А посмотреть было на что: полет ракет занял буквально несколько секунд, после чего над тихой гладью воды вспух ярко алый огненный пузырь. Через мгновение-другое он лопнул, выбросив во все стороны струи пламени и горящие обломки. Оглушающий грохот взрыва стеганул по ушам, отдавшись в голове у каждого мучительным звоном.
Более впечатляющую демонстрацию трудно было придумать. Даже если и были еще орки, готовые прийти на помощь высланному вперед авангарду, то, устрашенные мгновенным исчезновением своих соплеменников в ревущей огненной стихии, они и помыслить не могли о дальнейшем нападении.
На несколько секунд все стихло. Лишь ровное пыхтящее урчание двигателя да шлепанье колесных плиц нарушало идиллическую тишину. Даже птицы смолкли.
В некотором обалдении Ян и Наката посмотрели друг на друга, на радостно скалящего зубы Строри, на место гибели орковских каноэ, на изумленно выпучившего глаза Вилли. На их памяти не случалось ещё такого, чтобы следов вообще не оставалось. Не трупы, так хотя бы щепа или там обломки какие!
– Ворчун… - хрипло откашлявшись, просипел Ян.
– Ворчун, твою мать!
– Здесь я, - нехотя отозвался гном, сам потрясённый.
– Ты чем ракеты снаряжал?!
– Яна трясло.
– Ничем я их не заряжал, так и купил, - буркнул малость обиженный Ворчун.
– Да обычная горючка там, больше ничего. Ты ж сам сто крат её в деле видел!
– Так какого ж?… - Ян не мог больше говорить и просто ткнул пальцем в сторону догорающих масляных пятен на воде.
Что мог ответить Ворчун? Только руками развёл, да буркнул в бороду что-то нелицеприятное про своего командира, направляясь обратно к ракетнице.
Прам, меж тем, волей одного лишь Накаты развернулся в сторону места падения ракет. Просто интересно было посмотреть, всё ли оно так вблизи, как показалось издали…
Вблизи всё было ещё веселее. От каноэ и впрямь не осталось даже щепок - по крайней мере, щепок крупнее мизинца. Зато всплыл один орк…
Наката еле успел отыграть рулём влево, чтобы прам не придавил его. Заблокировал колеса. Сбросил ход.
– Подымай!
– рявкнул Ян, сам бросаясь вниз. Ворчун подцепил тело багром, но втянуть орка на борт ему одному, несмотря на всю свою силищу, не удалось - даже вдвоём еле вытащили.
Орк был огромен - гораздо
– У-у, отродье!
– рявкнул Ворчун, со всей дури поддав подкованным железом сапогом под дых орку. Того тряхнуло и перевернуло на спину. И Яну показалось - вздохнул орк.
– Тихо, Строри!
– заорал он.
– Жив…, кажется!
Ворчун спорить не стал и приказу подчинился. Тут Наката подоспел, а за ним - Вилли Простак и Чёрный Рок.
– Чего припёрлись?
– вызверился на них Ян.
– Ну-ка быстро к картечницам! Бегом, я сказал!
Повторять не пришлось. Хотя обратно «молодые» возвращались отнюдь не бегом - нарочито, не иначе. Ну а старшие склонились над пленником.
Теперь можно было уже уверенно сказать, что орк дышит. К тому же он пошевелился. Стало быть, у них появился «язык». Памятуя о неудачном допросе в прошлом походе, его тут же заковали в ручные и ножные кандалы, предварительно ободрав всю одежду.
Голый орк выглядел ещё отвратнее, чем одетый. К тому же его тело - что, впрочем, было давно известно людям и гномам - имело некоторые особенности. Оно было более защищено: кожный покров, плотный и жесткий, больше напоминающий толстую шкуру животного; костяк - более крепкий и тяжелый, чем у людей или эльфов; массивные надбровные дуги и глубоко запавшие маленькие глазки. Кой-какой ответственный орган у орка был также упрятан в специальный кожаный мешочек, что позволяло сохранить его в целости. На всякий случай, Ворчун решил испытать прочность этого гульфика, вновь засадив сапогом, но на этот раз - промеж ног. Удар был силён! Орка подбросило над палубой на пару дюймов как минимум. Он застонал и изогнулся дугой - то есть проявил несомненные признаки жизни и готовность к «беседе».
– Ну вот ты и ожил, - присев рядом с ним на корточки, на очень трудном орочьем просвистел-прочирикал Ворчун.
– Поговорим, коричневомордый?
Достаточно долго «коричневомордый» просто лежал и не шевелился, старательно изображая бессознательное тело. Устав ждать, Ян со вздохом достал пистоль и навёл его в голову орка. Счетверённый блок его стволов выглядел достаточно страшно, чтобы орк правильно всё оценил сквозь тонкие щелочки век. И сдался - открыл глаза.
Орк оказался ещё менее разговорчивым, чем его предшественник. Впрочем, их мало что различало, кроме этого. Рослый крепыш, он не был сломлен ни разгромом отряда, ни пребыванием под водой, ни даже пленом. По-прежнему выглядел совершенно невозмутимым, разве что жёсткое воздействие Ворчуна несколько поколебало его уверенность. Но - лишь самую малость.
Ян дождался, пока их пленник окончательно не придёт в себя, и только тогда начал задавать вопросы. Интересовало его многое, но главное - есть ли рядом ещё орочьи банды. Орк, как и следовало ожидать, послал его куда подальше.
– Значит, по-нашему ты точно говоришь, - с мрачным удовлетворением сказал Ян.
– Что ж… Ворчун, ты как-то похвалялся, что сможешь развязать язык даже трупу. Сможешь?
– Смогу, - невозмутимо подтвердил Ворчун, оценивающе глядя на распростертое перед ним тело.
– Вы бы только подальше отошли… На корму там, что ли. Наши способы, гномовские, они не для человеческих глаз. Худо вам будет.