Принимающий удар
Шрифт:
Мы побеждаем, и здание вспыхивает красными, зелеными и золотыми серпантинами. Они не сочетаются с пурпурным цветом «Кодиаков», но это никого не волнует.
?
НОВА
— Залезай! — Мари кивает в сторону пассажирской стороны машины, когда мы заезжаем на парковку после игры. — Харлан встретит
Сегодня, может, и праздник, но на карту поставлено очень многое.
Я уже несколько лет не праздновала Рождество с сестрой, а тут еще Харлан и вся команда. Включая парня, с которым я тайно встречаюсь. Но ничего страшного.
Я смотрю на заднее сиденье, заваленное завернутыми подарками, но все же протискиваюсь на пассажирское место.
— Это была невероятная игра. Ты уже фанат?
— Я становлюсь все больше и больше. Помогает то, что команда проводит хороший сезон, — она признается.
— Харлан немного расслабился?
— Никогда, — она улыбается, выезжая с места.
Я благодарна, что мы в командной секции, потому что так легче выезжать. Гараж полон сигналящих людей, желающих друг другу удачи.
Мари бросает на меня взгляд, ожидая, пока поднимутся ворота, чтобы мы могли свернуть на улицу.
— Спасибо, что ты так рада за команду. Я понимаю, что спорт — это не твое.
— Теперь это семейный бизнес, — возражаю я.
— Что ж, я горжусь тобой за то, что ты занимаешься искусством. Харлан сказал, что это будет невероятно.
Ехать легко, мелкий снег придает ощущение праздника.
Моя фреска растет и развивается с каждым днем. Как и наши с Клэем отношения.
Когда он в Денвере, он внимателен, но спорт изнурителен для игроков. Я по-новому оцениваю его, когда вижу вблизи. Все ледяные ванны, массажи и физпроцедуры в мире не могут исправить того, что происходит с человеческим телом.
Он стал больше открываться мне. Он живет в своей голове, но я чувствую, что у меня есть пропуск, чтобы заглянуть внутрь. Может быть и не вседоступный, но я не думаю, что он когда-либо давал такой.
А что касается секретности, то мне, честно говоря, нравится.
Он — магнит для внимания, хорошего и плохого. Быть с ним — значит попасть в тот же шторм.
Я все еще пытаюсь понять, как ориентироваться в своей жизни, не говоря уже о его.
Победная серия для команды — это плюс. Но каждый раз, когда я смотрю на турнирную таблицу, я вспоминаю, что Лос-Анджелес находится еще выше.
Мечта Клэя.
Его предназначение.
Его наследие.
Он смотрит каждую их игру, изучает игроков и схемы.
Я не знаю, что это значит для него или для нас, но я стараюсь наслаждаться тем, что у нас есть, и не думать об этом слишком много.
Когда мы подъезжаем к дому Харлана, у входа стоит огромный фургон с едой.
— Ты не собиралась готовить на тридцать человек? — поддразниваю я.
— Помнишь, как мы пытались готовить на десять человек в трейлере? Мы чуть не сожгли его.
Я помогаю ей занести подарки в дом и все это время смеюсь.
?
Час
— Мы пришли! — Хлоя появляется первой, врываясь в дверь с Джеем и Брук.
Я ошеломлена, увидев элегантную главу отдела по связям с общественностью в болтающихся красных серьгах-лампочках, ободке с оленьими рогами и свитере с медведем Кодиакс, обвитым нитью огней.
Мари тоже удивилась.
— Кто вы и что вы сделали с Хлоей?
— Позвольте мне рассказать, — торжественно произносит Джей, — эта женщина — рождественский изверг. Каждый год ее похищает гигантский эльф и не возвращается до Нового года.
Следом за ними в дверь входят Новичок и Майлз с Вафлей на руках. Когда он опускает французского бульдога на землю, я хорошо вижу его вязаный черно-золотой свитер с буквой H на каждом дюйме.
Хлоя прижимает к груди Джея две бутылки красного вина.
— Кухня. Праздничная сангрия. Сейчас же.
Джей выпрямляется во весь рост — он ниже остальных парней, но все равно достаточно высокий, чтобы с удовольствием смотреть на свою бывшую.
— Ты мне не хозяин, эльф. Мы не встречаемся.
Она мило улыбается.
— Нет, но я помню, где находятся твои яйца, и мои ногти будут в них через пять секунд, если ты не выполнишь приказ.
Он поднимает обе бутылки в знак капитуляции, затем снимает ботинки и направляется в другую комнату.
— Я включаю игру, — говорит Новичок и направляется к телевизору с большим экраном в гостиной.
Я хмурюсь.
— Я думала, игра уже закончилась.
— Игра в Лос-Анджелесе, — хором отвечают Джей из кухни, Хлоя из столовой, а Харлан, Новичок и Майлз — здесь.
Тренер и Харлан стоят в дверях.
Здесь все, кроме Клэя.
Мой телефон звонит.
Ворчун: Эй, можешь спросить у Мари, есть ли место еще для троих?
Меня охватывает удивление.
Я не разговаривала с ним после игры, разве что отправила сообщение с поздравлениями. Знала, что он будет здесь, когда закончит свою послематчевую рутину и общение с прессой, но теперь мне интересно, в чем дело.
Я иду на кухню.
— Эй, Мар? Клэй спрашивает, может ли он привести трех человек.
— Конечно.
Я уже на полпути к выходу, когда она окликает меня.
— Подожди, почему он спросил тебя?
Мое сердце бьется в груди.
Потому что мы разговариваем каждый день. Чаще всего я засыпаю в его объятиях. Утром я просыпаюсь от его тяжелого дыхания. Я влюбилась в него по уши, и ничего не могу с этим поделать.
Я пожимаю плечами.
— Может, никто больше не отвечал на звонки.