Принимающий удар
Шрифт:
Это и есть любовь? Не комфорт и предсказуемость, а пульсация на грани свободного падения?
Мои бедра начинают приподниматься навстречу его.
Он прижимается губами к моим, приподнимая меня выше, так что наши лица оказываются на одной линии.
— Ты близко? — спрашивает он.
— Да, — выдыхаю я, прижимаясь к его губам.
— Хочу услышать, как ты кричишь.
— Весь этаж услышит.
— Тогда сделай это погромче. Для Майлза.
Я смеюсь, а он ухмыляется так, словно я преподнесла
Я просовываю руку между нами, играя со своим клитором. Он берет мою грудь в руку, покручивая сосок.
Я не могу удержаться.
Наслаждение распирает меня, и из моего горла вырывается низкий стон. Его имя следует за этим, и он, сжимая в кулаке мои волосы, притягивает мой рот к своему, заглатывая мои звуки, пока он вколачивается в меня, быстро и яростно.
Затем он тоже кончает, мучительное освобождение пронзает его твердое тело.
?
КЛЭЙ
Уже поздно, когда мы добираемся до кровати.
Первый раз — у окна.
Второй — на стуле в углу.
Третий — где-то между мини-холодильником и полом.
Я переношу ее на двуспальный матрас, стягиваю покрывало, чтобы уложить ее между простынями.
Я обеспокоенно склоняюсь над ней.
— Ты в порядке?
Я наклоняю ее подбородок к себе, чтобы заглянуть ей в глаза.
Они морщатся в уголках.
— Если бы у меня еще не было твоей майки, мне пришлось бы ее купить, — я хихикаю, и это чувство доходит до пальцев ног.
— Каждую выездную игру я хочу видеть твои фотографии в ней. Без трусиков. Вот так.
— Если на мне не будет ничего, кроме майки, я могу быть слишком отвлечена, чтобы фотографировать.
Она прижимается к моему плечу, и я накручиваю на палец прядь ее волос. Они розовые на фоне черных чернил моих татуировок.
Мне это нравится.
Я мог бы привыкнуть к этому.
Мой пульс едва приходит в норму, когда я слышу свой голос.
— Переезжай ко мне.
Она отстраняется.
— Что?
Черт, может, я совсем потерял голову. Но я все равно продолжаю.
— Мне нравится просыпаться и видеть тебя в своей постели. Засыпать с тобой рядом.
— Мы уже это делаем.
Это не тот ответ, на который я надеялся.
— Но прямо сейчас нам приходится бороться за то, чтобы проводить время вместе. Таким образом, у тебя дома было бы больше, чем зубная щетка, — моя жизнь — это рутина и расписание, и я не хочу оставлять общение с ней на волю случая. — Моя квартира будет не просто местом, где ты будешь ночевать, но и местом, где ты будешь как дома.
Последняя девушка, с которой я пытался связать себя обязательствами, бросила меня, и эта боль закрадывается в мою грудь, как подозрительная
— Могу я подумать об этом?
— Да, — я отстраняюсь, но она с неожиданной силой притягивает меня обратно.
— Эй, я не сказала «нет». Я сказала, что хочу подумать об этом. Я наконец-то чувствую, что привожу свою жизнь в порядок, и ты был большой частью этого, — ее губы касаются моего уха. Ее мягкий аромат заполняет мои ноздри и успокаивает. — Есть ли здесь место для моей работы? В Нью-Йорке будет выставка, и я не хочу пачкать краской твою комнату со спортивными памятными вещами.
Узел напряжения между моими плечами ослабевает.
— Я увезу их.
Я бы построил ей тысячу студий, если бы она захотела. Пусть она проведет мокрой кистью по каждой майке и мячу.
За мгновение до того, как я заснул, ее сердце все еще бьется о мое, а ее руки обхватывают меня.
Я чертовски надеюсь, что для нее этого достаточно.
24
КЛЭЙ
Говорят, матч всех звезд — это привилегия, а не соревнование.
Но жизнь — это соревнование.
Я играю с лучшими в лиге. Это шанс испытать себя против каждого талантливого, трудолюбивого, генетически одаренного парня, который когда-либо брал в руки баскетбольный мяч и мечтал, что сможет сделать это своей жизнью.
Это было самое интересное за все выходные.
Теперь, в толпе вокруг меня, есть еще четверо парней, представляющих лучших игроков Западной конференции. Включая Кайла Бэнкса, одну из звезд Лос-Анджелеса.
— Привет, Уэйд. Будет здорово хоть раз оказаться на одной стороне.
Он не ошибается.
Мы выходим на площадку и начинаем играть.
В первой игре Кайл забирает мяч и бросает алле-оп нашему разыгрывающему. На обратном пути Восток устраивают свое шоу с фальшивым пампом, за которым следует фэйдэвэй.
Это как вручение «Оскара». Празднование спорта и того, на что мы все способны.
В следующий раз я выполняю свою часть работы, петляя и уворачиваясь, прежде чем опустить мяч с оглушительным ударом, заглушенным криками и аплодисментами.
Обычно мы выходим на замену каждые несколько минут, поэтому, когда наш тренер кивает мне, чтобы я сел на место другого игрока, это носит перформативный, а не личный характер.
— Ходят слухи, что мы, возможно, будем играть вместе, — голос заставил меня обернуться и увидеть ухмыляющегося Кайла со скамейки запасных. — Мне нужен кто-то безжалостный в моей команде.
Между нами есть уважение, но он никогда не был моим любимым игроком. В его игре есть что-то такое, чего нет в моей. Если он не может выиграть честно, он выиграет грязно.
И все же я стукаюсь с ним кулаком, а затем откидываюсь на спинку кресла, чтобы вытереть пот с лица и насладиться видом. Но когда я оглядываюсь, то вижу Нову на трибунах, и у меня сжимается грудь.