Принудительные меры медицинского характера: учебное пособие

Назаренко Геннадий

Глухонемые от рождения, не имевшие понятия о своих обязанностях и законе, при совершении ими убийств и поджогов приравнивались к безумным и сумасшедшим и содержались отдельно от других лиц под постоянным наблюдением.

Альтернативные меры применялись к психически больным, совершившим указанные преступления в состоянии временного психического расстройства или иного расстройства психической деятельности. Такие лица могли быть направлены в дом умалишенных либо переданы под надзор опекунам из числа родственников или посторонних лиц с согласия родственников.

Как следствие законодательных нововведений, среди пациентов, находившихся на принудительном лечении в психиатрических больницах, оказывались не самые опасные лица из числа хронически больных и слабоумных, а под присмотр родственников отдавались «статейные», страдавшие припадками умоисступления, которые представляли повышенную опасность для окружающих [17] .

Требование

об оставлении в больнице до «совершенного выздоровления» для хронических больных означало пожизненное содержание в домах умалишенных, а положение о двухлетнем сроке наблюдения для лиц, которые совершили преступления в состоянии временного психического расстройства, обрекало их на двухлетнее пребывание в условиях принудительной изоляции и врачебного наблюдения без всякой к тому необходимости.

17

См.: Фрезе А.У. Помешательство и его отношение к нашему уголовному законодательству // Сб. соч. по судебной медицине. Т. 3 СПб., 1879. С. 32.

Уголовное уложение 1903 г. отказалось от законодательного закрепления перечневой системы психических расстройств, исключающих вменяемость. К причинам невменяемости были отнесены три формы психических расстройств: врожденные – «недостаточность умственных способностей», приобретенные – «болезненные расстройства душевной деятельности», кратковременные – «бессознательное состояние» [18] . Суду предоставлялось право передавать невменяемых лиц под ответственный надзор родителей, других родственников и иных лиц либо помещать душевнобольных в специальные медицинские или устроенные для таких лиц учреждения.

18

См.: Зен. Конспект Общей части уголовного права по курсу С.В. Познышева. М., 1914. С. 38.

В случае совершения убийства, тяжкого телесного повреждения, изнасилования, поджога или покушения на эти преступления итернирование (помещение в больницу) невменяемых лиц было обязательным [19] .

Согласно ст. 39 Уголовного уложения совершившие указанные преступления лица помещались в специальные больницы независимо от характера психического расстройства. В результате пациентами психиатрических больниц становились лица, совершившие опасные деяния в состоянии временного психического расстройства и не нуждавшиеся в принудительном лечении.

19

См.: Таганцев Н.С. Русское уголовное право: В 2 т. Т. 1. М., 1994. С. 178.

Срок принудительного лечения и порядок выписки Уголовным уложением 1903 г. не регулировались. В этой связи Особое совещание при Государственном совете решило сохранить порядок, принятый Уложением о наказаниях 1845 г., и перенести его в Устав уголовного судопроизводства [20] .

§ 2. Формирование и развитие норм уголовного законодательства РСФСР о принудительном лечении в советский период (1917–1991 гг.)

Уголовное законодательство России советского периода исключало возможность наказания лиц, совершивших общественно опасные деяния в состоянии невменяемости и психического расстройства, наступившего после совершения преступления, и уделяло внимание мерам, применяемым в отношении психически больных лиц, которые не отдавали отчета в своих действиях или не могли ими руководить. В «Руководящих началах по Уголовному праву РСФСР» 1919 г. предлагалось применять к таким лицам «принудительные меры предосторожности» (ст. 14), которые заключались в принудительном лечении психически больных лиц в общественных психиатрических больницах ведомства здравоохранения и осуществление постоянного надзора за больными в условиях стационаров с наружной охраной [21] .

20

См.: Таганцев Н.С. Уголовное уложение 22 марта 1903 г. Статьи, введенные в действие. СПб., 1911. С. 129.

21

См.: Морозов Г.В., Лунц Д.Р. Фелинская

Н.И. Основные этапы развития отечественной судебной психиатрии. М., 1976. С. 135–137.

Уголовный кодекс РСФСР 1922 г. сформулировал положение о ненаказуемости психически больных (ст. 17) и предусмотрел две нормы о «мерах социальной защиты», заменяющих по приговору суда наказание или следующих за ним (ст. 46): а) помещение в учреждение для умственно или морально дефективных, б) принудительное лечение, специально оговорив, что «суд выносит постановление о мерах социальной защиты, если “не применяет к обвиняемому наказания, но вместе с тем считает пребывание его на свободе опасным для общества”» (ст. 47) [22] .

22

См.: Гольдблат Г. Проект изменений и дополнений в законоположениях о душевнобольных // Советское право. 1926. № 2 (20). С. 119.

Практика применения данных норм была чрезвычайно неоднородна. Суды «часто путались в своих решениях, не имея возможности уяснить себе, к кому же должно быть применяемо принудительное лечение…и выносили в разных случаях то одно, то другое решение: то признавали виновным и ответственным и одновременно назначали принудительное лечение, то признавали невменяемым и тоже давали принудительное лечение, иногда признавали невменяемым и в то же время выносили обвинительный приговор по соответствующим ст. кодекса» [23] .

23

См.: Аменицкий Д.А. К вопросу о принудительном лечении и социально опасных психопатах // Душевнобольные нарушители и принудительное лечение. М., 1929. С. 25.

Вследствие несовершенства норм УК РСФСР 1922 г. о психически больных лицах, сложились две неблагоприятные тенденции: первая заключалась в признании психопатов, алкоголиков и органиков уменыненно вменяемыми, вторая – в направлении таких лиц в общие психиатрические больницы, поскольку предусмотренные Уголовным законом учреждения для умственно и морально дефективных отсутствовали. В результате лечение таких субъектов осуществлялось в условиях постоянного конфликта между преступными элементами, переполнявшими больницы, и медицинским персоналом [24] .

24

См.: Аменицкий Д.А. Указ. соч. С. 33–34.

Основные начала уголовного законодательства СССР и союзных республик 1924 г. отнесли меры, применяемые к психически больным, совершившим общественно опасные деяния, к мерам социальной защиты медицинского характера, включив в них: а) принудительное лечение; б) помещение в лечебное заведение в соединении с изоляцией (ст. 5, 15).

Обращает на себя внимание, что в законодательных формулах, касавшихся правового положения психически больных, отсутствовали понятия вменяемости и невменяемости, а все принудительные меры (уголовно-исполнительного, медицинского и медико-педагогического характера) под влиянием социологической школы рассматривались как меры социальной защиты. При этом основной упор сторонниками социологического направления был перенесен с принципа законности на целесообразность применения тех или иных мер социальной защиты [25] .

25

См.: Пионтковский А. Меры социальной защиты и Уголовный кодекс // Советское право. 1923. № 3. С. 13–14.

Уголовный кодекс РСФСР 1926 г. воспринял законодательные нововведения Основ 1924 г.: статья 24 Кодекса в качестве мер социальной защиты медицинского характера закрепила: а) принудительное лечение; б) помещение в лечебное учреждение в соединении с изоляцией [26] .

Таким образом, законодатель дифференцировал меры социальной защиты медицинского характера в отношении психически больных лиц, направляемых на принудительное лечение в общие и психиатрические больницы, и психопатов, нуждавшихся в принудительном помещении в лечебные заведения, соединенные с изоляцией.

26

Уголовный кодекс РСФСР редакции 1926 г. М., 1950.