Принудительные меры медицинского характера: учебное пособие

Назаренко Геннадий

Надзор за осуществлением принудительного лечения в части его законности Инструкция «возлагала» на органы Прокуратуры в соответствии с Положением о прокурорском надзоре в СССР, принятом в 1955 г. (ст. 22). Контроль за своевременным и правильным проведением принудительного лечения в психиатрических больницах всех типов был возложен на органы здравоохранения (п. 28).

Однако прокурорский надзор за законностью осуществления принудительных мер медицинского характера и деятельностью судов при назначении таких мер, а также ведомственный контроль осуществлялись формально либо недостаточно. Судебное разбирательство по делам о применении принудительного лечения в половине случаев проводилось без разъяснения участникам процесса их прав. Все дела рассматривались без участия лиц, совершивших общественно опасные деяния, даже если ко времени судебного разбирательства эти лица обладали устойчивой способностью давать показания. Значительная часть дел разбиралась в отсутствие родственников психически больных (39 %), защитников (35 %) и членов врачебных комиссий (82 %). А.А. Хомовский

отмечает, что весь процесс, по существу, сводился к заключительной части судебного следствия – к выступлениям прокурора и защитника, если они участвовали в процессе, при этом протокол судебного заседания мог занимать две строчки: «Председательствующим доложено дело. Судом вынесено определение» [32] .

32

См.: Хомовский А.А. Руководство по применению принудительных мер медицинского характера в советском уголовном процессе: Автореф. дисс…канд. юрид. наук. М., 1967. С. 13.

В 60-е годы и в первой половине 80-х годов имели место грубые нарушения прав человека, в том числе связанные со злоупотреблением психиатрией (яркий пример – дело генерала П.Г. Григоренко)2. Заведомо здоровых людей, неугодных тоталитарному режиму, с целью изоляции помещали в психиатрические больницы и подвергали принудительному лечению [33] .

В период перестройки советской политической системы и открывшейся гласности факты злоупотребления мерами принудительного лечения активно обсуждались в юридической литературе и на страницах центральных газет и журналов [34] . Однако Временная инструкция от 21 марта 1986 г. № 225 «О порядке применения принудительных мер медицинского характера в отношении лиц с психическими расстройствами, совершившими общественно опасные деяния» была утверждена Минздравом СССР под грифом «Для служебного пользования» и в открытой печати не появилась [35] .

33

См. подробнее: Право и психиатрия: Сб. статей / Под ред. С.В. Бородина. М., 1991. С. 5–57.

34

См.: Московские новости. 1987. № 46; Известия. 1988. 6 марта; Комсомольская правда. 1987. 11 ноября; Дружба народов. 1987. № 1. С. 221–236.

35

См.: Комментарий к новому уголовному законодательству. Вып. 1. СПб., 1991. С. 12.

В 1989 г. факты психиатрической гипердиагностики были отмечены в докладе американских юристов и психиатров, изучивших истории 27 болезней на лиц, привлекавшихся к уголовной ответственности по ранее действовавшим ст. 70 и 190 [36] УК РСФСР за призывы к насильственному изменению политического строя и распространение заведомо ложных сведений, порочащих советский государственный и общественный строй. В 24 случаях из 27 был поставлен пациентам диагноз шизофрения, в трех – психопатия, что американские психиатры отнесли к типичной гипердиагностике. Ко времени проверки, проведенной членами американской делегации, 12 из 27 госпитализированных лиц были выписаны, а в 9 случаях госпитализации между американскими и советскими психиатрами не было серьезных разногласий [37] .

36

См.: Бородин С.В., Полубинская С.В. Юридические проблемы психиатрии // Советское государство и право. 1990. № 5. С. 68.

37

См.: Бородин С.В., Полубинская С.В. Юридические проблемы психиатрии // Советское государство и право. 1990. № 5. С. 68.

По результатам деятельности американской делегации в 1989 г. Ассоциация психиатров СССР восстановлена во Всемирной психиатрической ассоциации, из которой ранее была исключена за злоупотребления, допущенные в 60-х и начале 80-х годов.

Дальнейшее развитие институт принудительного лечения лиц, совершивших предусмотренные уголовным законом деяния, получил в Основах уголовного законодательства Союза ССР и республик 1991 г. [38] Разработчики Основ сформировали самостоятельный раздел VII под названием «Принудительные меры медицинского характера», отделив его от принудительных мер воспитательного воздействия, применяемых в отношении несовершеннолетних. В новом разделе были определены цели применения принудительных мер медицинского характера: предупреждение общественно опасных деяний со стороны лиц, страдающих психическими расстройствами, охрана их личности и лечение (ст. 55), а также основания применения этих мер к психически больным, совершившим общественно опасные деяния в состоянии невменяемости или заболевшим до или после совершения преступления (ст. 56), к лицам, совершившим преступления в состоянии ограниченной

вменяемости (ст. 57) и больным хроническим алкоголизмом, наркоманией или токсикоманией, совершившим преступления (ст. 58).

38

См.: Основы уголовного законодательства Союза ССР и республик // Вестник Верховного Суда СССР. 1991. № 10.

В качестве основания принудительного лечения психически больных, совершивших деяния, предусмотренные уголовным законом, признавалась общественная опасность таких лиц, критериями которой выступали характер совершенного деяния и психическое состояние, а в отношении ограниченно вменяемых, алкоголиков, наркоманов и токсикоманов основанием применения принудительных мер признавалась необходимость их лечения. При отсутствии оснований, указанных в законе, суду предоставлялось право передать психически больного органам здравоохранения для решения вопроса о лечении на общих основаниях либо направить в учреждение социального обеспечения.

В случае выздоровления лиц, заболевших после совершения преступления, предусматривался зачет времени применения принудительной меры медицинского характера в срок наказания.

Определение видов принудительных мер, условий и порядка их применения, а также продление, изменение и прекращение были отнесены Основами к компетенции союзных республик (ст. 59).

Несомненной заслугой Основ 1991 г. является включение норм, регулирующих применение принудительных мер медицинского характера, в самостоятельный раздел, впервые были сформулированы цели таких мер, введено понятие ограниченной вменяемости, а в число лиц, подвергаемых принудительному лечению, включены токсикоманы и предусмотрена возможность применения принудительного лечения наряду с наказанием в отношении ограниченно вменяемых, хронических алкоголиков, наркоманов и токсикоманов, совершивших преступления.

Несмотря на то что этот законодательный акт не вступил в силу из-за распада СССР, он отразил концептуальные достижения ведущих советских криминалистов и предложения авторов Модельного уголовного кодекса [39] и тем самым подготовил нормативную основу для разработки Уголовного кодекса Российской Федерации 1996 г.

§ 3. Развитие и совершенствование нормативной базы по применению принудительных мер медицинского характера: современный период

39

См.: Уголовный закон. Опыт теоретического моделирования. М., 1987. С. 206–222.

Современный период развития и совершенствования нормативно-правовой базы применения принудительного лечения тесно связан с закреплением основополагающих принципов, общих и специальных положений осуществления психиатрической помощи в Законе Российской Федерации от 2 июля 1992 г. «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании» с изменениями и дополнениями, внесенным ФЗ от 21 июля 1998 г. и 10 января 2003 г. [40]

Закон согласован с Принципами защиты лиц, страдающих психическим заболеванием, и улучшения здравоохранения в области психиатрии (резолюция генеральной Ассамблеи ООН от 17 декабря 1991 г. № 46/119). При этом принципы защиты психически больных лиц конкретизированы и развиты в соответствии с особенностями правовой системы Российской Федерации.

40

См.: Ведомости РФ. 1992. № 33. Ст. 1913. с изменениями и дополнения ми, внесенными ФЗ от 3 июля 1998 г. (21 июля 1998 г.) № 117-ФЗ // СЗ РФ. 1998. Ст. 3613.

В юридической литературе отмечается, что с принятием Закона «появилась законодательная база, устанавливающая общий и единый порядок деятельности психиатрических учреждений»2. Вместе с тем базовый характер Закона о психиатрической помощи в сфере регулируемых им отношений обусловлен тем, что его нормы и принципы охватывают все направления психиатрической помощи, в том числе добровольной, недобровольной и принудительной.

В первом разделе Закона сформулированы наиболее общие и принципиальные положения, касающиеся психиатрической помощи в целом (ст. 1–4); прав лиц, страдающих психическими расстройствами (ст. 5); диагностики и лечения таких лиц; принудительных мер медицинского характера и лиц, в отношении которых эти меры применяются по решению суда (ст. 13); судебно-психиатрической экспертизы (ст. 14) и других ранее не урегулированных вопросов.

Во втором разделе освещены вопросы обеспечения психиатрической помощью и социальной защитой лиц, страдающих психическими расстройствами; приводятся основные виды такой помощи и меры социальной защиты (ст. 16). Все это относится к лицам, находящимся на принудительном лечении либо ранее проходившим такое лечение.

Третий раздел посвящен учреждениям и лицам, оказывающим психиатрическую помощь (ст. 18–19). В нем устанавливаются права и обязанности врачей-психиатров, закрепляется их независимость при оказании психиатрической помощи (ст. 21), что должно исключить любые формы вмешательства в профессиональные действия врачей-психиатров заинтересованных органов и лиц, особенно в случаях применения принудительных мер медицинского характера.