Принуждение к любви
Шрифт:
Утешившись этим нехитрым умозаключением, я вошел в кабинет.
Перед Бегемотом, натурально, красовался навороченный ноутбук и лежали три мобильника. Не отрывая свой начальственный взор от экрана, он рассеянно кивнул мне. Усевшись напротив него, я стал дожидаться, пока мудила перестанет корчить из себя занятого делами босса. Можно было и подождать. Согласно главной армейской мудрости «солдат спит, а служба идет». В данном конкретном случае мне шла зарплата, которую от своих щедрот положил мне Бегемот.
Глава 3
Исчисление сроков
Наши
3
Установленный законом, сделкой или назначаемый судом срок определяется календарной датой или истечением периода времени, который исчисляется годами, месяцами, неделями, днями или часами.
– Ку-ку, Валек, это Бегемот!
– прохрюкал он.
– Ты мне нужен. Записывай адрес.
Никогда раньше Бегемот не разговаривал со мной таким тоном. Не решался.
– А ты уверен, что тебе нужен именно я?
– Ты-ты!
– опять закатился он.
– Кто же еще?
– Кто тебя знает. Слушай, Бегемот, а ты теперь кто? Извини, что-то давно о тебе ничего не слышал…
– Милый, так и я узнал, что ты теперь журналюга, только вчера. И сразу звоню! Ты оцени!
– Оценил. Так кто ты все-таки, Бегемот?
– Генеральный директор и главный редактор журнала «Элитарный клуб»!
– торжественно провозгласил он. И помолчал, милосердно дав мне время пережить услышанное.
– Слышал про такой?
– Краем уха. А что тебе от меня надо? У меня вроде бы другой профиль.
– Валечка, профиль у нас теперь у всех один - за который деньги дают. И другой профиль нам не нужен. Давай приезжай, и я тебе сделаю предложение, от которого ты не сможешь отказаться.
Почему-то я поехал. То ли из любопытства, то ли от нечего делать. Теперь не вспомнишь, чего меня к нему тогда понесло.
Это был не край Москвы, конечно, но и не самое веселое ее местечко. Заводской район, панельные девятиэтажки, первые этажи и подвалы которых уже давно стали обживать и приспосабливать под собственные нужды оборотистые ребята. Вместо всяких жэков, дэзов и дворницких кладовых в них открывались турагентства, приемные нотариусов, стоматологические клиники и ресторанчики. Помещение, которое оттяпал у чиновных жуликов Бегемот, было не чета затопленным подвалам и убогим дворницким комнатенкам. В советские времена там располагался вытрезвитель, в котором
Там было все, что надо для заведений такого сорта. Кожаные диваны и кресла, фикусы размером с лесное дерево, огромный компьютер и стеклянный шкаф с какими-то масками, кубками, дипломами, гжельскими поделками, которые выдавались за подарки восторженных поклонников и почитателей. А еще все коридоры бывшего вытрезвителя были завалены пачками разных номеров журнала, судя по всему, не находившего сбыта.
Когда Бегемот принялся излагать мне историю рождения своего предприятия, я сразу понял, что не услышу ничего нового. Эти проекты тогда вылуплялись и пропадали, как торговые палатки у станций метро. Мужики, у которых от запаха больших денег приключался ступор в мозгах, решили, что каждый приличный бизнесмен должен иметь свое издание, потому что это круто и можно печатать собственные фотографии и рассуждения. А также фотографии дружбанов, жен, партнеров, любовниц, собак и кошек. Что тоже, на их взгляд, было прикольно.
Некоторые из них, более развитые, говорили, что таким манером нужно создавать и поддерживать круг своих - круг преуспевающих людей, они же основа нового российского общества. Чтобы влиятельная зарубежная общественность знала, что в стране есть не только униженные и оскорбленные, но и люди, которые устроились вполне удачно и прочно, а потому не надо драматизировать ситуацию в нашем отечестве. Наиболее продвинутые и романтичные мечтали создать собственное влиятельное издание, которое будет доносить нужные идеи на самый верх, а заодно создавать новым хозяевам жизни благопристойный имидж за рубежом.
В общем, всплывшая наверх биомасса хотела, чтобы ее воспринимали в качестве элиты. А Бегемот в своем издании должен был выдавать соответствующее удостоверение. По существу, он торговал индульгенциями, как вечно пьяный монах-католик накануне Реформации.
Собственно, еженедельник, в котором я тогда служил, являлся новоделом такого же рода. Но наш владелец был бизнесменом-мечтателем и потому хотел влиять, а хозяин Бегемота оказался, судя по всему, любителем красивой жизни, то есть хотел блистать и утирать бегемотовским журналом носы своим недругам и завистникам.
– В общем, он хочет, чтобы журнал стал клубом для своих. Сюда к нам будут приходить знаменитости, а он через них будет обделывать свои черные дела, - ухмыльнулся Бегемот.
– А может, ему достаточно будет потереться об их знаменитые бока, чтобы тут же кончить от счастья.
Тут он расплылся в своей фирменной улыбке, от которой девки в нашей школе падали в обморок.
– Ему это действительно так нужно?
– удивился я.
Улыбка Бегемота перешла в индюшачий клекот, заменявший ему смех.
– А может, он думает, что у знаменитых баб между ног все не так устроено?
– пропыхтел он.
– Поперек, что ли?
– хмыкнул я.
И тут же пожалел о своих словах. Не хватало мне еще с Бегемотом обсуждать такие темы - потом стошнит.
Зато Бегемот чуть не задохнулся от счастья.
– Поперек, - задыхался он.
– Поперек! Подожди, а это как?
– Ладно, хватит пошлостей, - сурово сказал я, все еще злясь на себя за то, что пошел на поводу у этого скота. Неужели на меня подействовало то, что он теперь начальник и я невольно пытаюсь ему соответствовать, если не сказать хуже?
– Давай выкладывай, чего тебе надобно, старче?