Принуждение к миру

Головачев Василий Васильевич

Как и любое государство, имеющее чёткие границы и конституцию, корабль, имел, кроме полиции, даже собственную разведку и тюремный изолятор, хотя все эти атрибуты власти нужны были не Экзократору и не Ароту лично. Он мог не беспокоиться вообще, так как имел ещё одну систему защиты – магическую. Лайнер охранялся особым состоянием пространства, которое не допускало террористов ближе чем на километр, а при необходимости и ближе чем на десять километров.

Однако главным защитным «полем» корабля было присутствие пассажиров, а не его ракеты и торпеды, полиция и спецназ. Ибо, чтобы уничтожить Экзократор, надо было потопить сам корабль, а на это могли бы отважиться

только религиозные смертники, если бы имели возможность подобраться к лайнеру вплотную. Но такой возможности они не имели.

Апартаменты Арота Сенечела Си-Она располагались на самой верхней палубе его гранд-пентхауса, в особой зоне, недоступной для остального населения лайнера. Ему абсолютно незачем было показываться на глаза людям, поскольку он мог созерцать красоты земной природы прямо из своей каюты, построенной по образцу жилищ, бесчисленное множество которых Арот Решитель Судеб имел в разных концах света на земной тверди, да и на других мирах тоже. Так как биологической основой мага являлось тело лемура, то и жилище представляло собой нечто вроде кусочка джунглей с центральным «гнездом» в переплетении мангровых стволов. Арот любил лазать по своему «дереву» и размышлять над решением стоящих перед Экзократором задач.

Лишь перед слугами и во время сеансов связи со своими эмиссарами на земных материках Превышний менял облик, выбрав для этого – ради издевательской шутки – облик христианского распятого бога. Ему нравилось, когда его собеседники-люди раздражались, с трудом сдерживая свои чувства, гнев или ярость. Но особенно его забавляла реакция главы Криптосистемы мага-жреца Тивела.

Жрец был полукровкой: отцом его был человек, маг Лейбандион, мать – лемурийка. Именно поэтому он люто ненавидел и тех, и других. Людей – за то, что они мешали ему осуществлять его планы, потомков лемурийцев – за то, что они до сих пор стояли выше его, обладая той властью, о которой он мечтал.

Правда, в последние годы ярость Тивела несколько поутихла, ушла в глубь его психосферы. Но не потому, что он поумнел с возрастом, а вследствие вынашиваемых тайных замыслов, реализация которых позволила бы ему утвердиться на вершине власти, прибрать к рукам не только все земные ресурсы, но и саму систему Экзократора, имеющую базы в космосе.

Попытка включить Водоворот в центре Северного Ледовитого океана, некогда регулирующий теплообмен Гипербореи, была из разряда тех самых замыслов, потому что осуществись она – и Тивел заполучил бы власть над Храмом Странствий, то есть – над прямым выходом во Вселенную. Однако замысел провалился, жрец не учёл многих обстоятельств таинства включения, запуск Водоворота стал бы колоссальной по масштабам катастрофой, что не послужило бы на пользу ни Геократору, ни Экзократору. И дело было вовсе не в том, что количество жертв среди населения Земли достигло бы сотен миллионов человек. Ни Тивела, ни тем более Арота это обстоятельство не беспокоило. Но человечество напряглось бы в преодолении «стихийного» бедствия, объединилось бы, и тогда труды «пастухов» по созданию грандиозной системы откачки психофизической энергии землян пошли бы насмарку. Им было нужно слабое человечество, стадо, а не система борьбы с внутренними и внешними обстоятельствами.

Почти все государства Земли уже подчинились Экзократору, правители большинства стран давно служили ему в меру своего «понимания» истории, и лишь Россия, великая, гордая, униженная и оскорблённая, но не терпящая внешнего давления, всё ещё сопротивлялась эмиссарам Арота, заставляя его скрежетать зубами и наслаждаться

истреблением тех, кто пытался поднять голову и подумать о смысле существующего миропорядка.

Тивел позвонил десятого июля в десять часов утра по времени египетской Александрии; корабль вошёл в порт города, чтобы пополнить запасы пресной воды (хотя имел собственные опреснители) и сменить несколько тысяч пассажиров. Дальнейший путь лайнера лежал через Суэцкий канал в Красное море и дальше, через Баб-эль-Мандебский пролив в Индийский океан.

Арот Превышний слез со своего «гнезда» на «дереве размышлений», накинул на себя жёлто-синий халат и сел на особый диванчик, подстраивающийся под форму тела и позу седока.

Перед ним высветился в воздухе двухметровый квадрат, покрылся «жемчугом» криптозащиты и превратился в тоннель, уходящий в невероятную даль. Затем из глубины тоннеля вынеслись серебристые шарики, похожие на воздушные пузырьки в толще воды, трансформировались в звуки человеческой речи.

– Да, – ответил Арот на земном языке – английском.

Почти невидимая вуаль света накрыла его с головой. Теперь абонент, который ждал его со своей стороны, должен был увидеть длинноволосого, с прямым носом от бровей, скорбноликого бога христиан.

Из тоннеля вылетел шарик побольше, развернулся в фигуру Кондуктора Социума, как называли жреца Тивела, главу Геократора. Чем-то жрец походил на маску Арота: такой же благообразный и печальный.

– Превышний, – согнулся в поклоне Тивел.

– Слушаю вас, Кондуктор, – отозвался Арот.

В глазах жреца мелькнули колючие искорки, но выглядел он по-прежнему смиренным, и это имело своё объяснение: провал эксперимента с запуском Водоворота лежал исключительно на его совести. Точнее, на умственной потенции, потому что совести у Тивела никогда не было.

– Ключ не найден, Превышний. Но мы его ищем.

Арот зашипел, как рассерженный кот, вскочил на мохнатые ножки. Паутинка маскера слетела с него, и он предстал перед жрецом маленьким, седым и плешивым животным, действительно похожим на большую кошку, одетую в распахнувшийся халатик.

В глазах Тивела зажглись огоньки усмешки, но Ароту было всё равно, что о нём подумает владыка Геократора, по сути – его вассал.

– Ищите, милейший! Ключ Храма – ключ ко всем кладовым затонувшего материка! Без него мы не сможем завладеть гиперборейским наследием. А мне нужна эта планета!

– Мне тоже, – сухо сказал Тивел.

Арот успокоился, сел, взял с подплывшего к нему подноса узкий стакан с дымящейся, чёрной как смола жидкостью, сделал глоток. Глаза его подёрнулись плёнкой удовольствия.

– По моим данным, наибольшее количество «слёз бога» выдавилось в северных районах России.

– К настоящему моменту двадцать шесть, из них в России – четырнадцать.

– Ищите, геарх, от этого зависит и ваше собственное положение. Ключ имел программу доступа ко всей сети тоннелей. Если им завладеют непосвящённые, в частности – функционеры пресловутой русской «Три Н», мы проиграем. Представляете, что вас ждёт?

– Более половины Опухолей уже изучено, – ещё более сухим тоном проговорил Тивел. – Ключа нет. Но он будет найден, обещаю.

– Пошлите в Россию лучших агентов, не ждите, пока это сделаю я.

– Агенты работают, – склонил голову Тивел.

– И зачистите все следы «слёз»… э-э, этих ваших Опухолей.

– Зачем? – не понял жрец. – Кончится запас сокрытия повелевания, они сами уйдут под землю.

– Зачистить! – отрезал Арот. – Вам объяснить как?

Тивел налился тёмной кровью.