Принятие
Шрифт:
К этому времени Альбус Дамблдор смог взять себя в руки и вернуть на лицо безмятежное выражение. Все-таки его план устоял!
И не важно, что Сириус тихо сообщил ему:
– Поппи сказала, что есть риск возникновения осложнений на головной мозг.
– Подождите, пока он очнется, прежде чем беспокоиться, дети мои. Все-таки ситуация сложнее, чем кажется...
– И что же такого вы скрыли от нас, Альбус?
– тут же вскинулся нервничающий Северус.
– Всему свое время... Всему свое время... А как Драко?
– Синяк у
– Пожалуйста, сообщите мистеру и миссис Малфой... И пусть они прибудут сюда. Юноше понадобится поддержка родных, ведь он чувствует себя преданным вами.
– Да, отличнейшая идея, Альбус! Так он сможет быстрее рассказать Люциусу, что я отец Гарри и женат на Сириусе Блэке. И конечно же непременно станет понятно, что я шпион Ордена Феникса!
– Чшшш!
– взбешенно зашипела медиведьма, посчитав, что они слишком громко говорят.
– Драко ничего не скажет, а даже если Люциус и узнает - он в таком же положении, как и ты. Он тоже шпион Ордена. Так что он связан по рукам и ногам.
– Альбус, иногда мне кажется, что вы само воплощение вероломства, и я невероятно счастлив, что вы оказались на стороне света... Иначе наш мир уже давным-давно погрузился бы во тьму.
– Спасибо, Северус. Я просто обожаю комплименты!
– радостно ответил директор, пытаясь унять тревоги обоих мужчин своим шутливым ответом.
Последний раз посмотрев на учеников, лежащих на постелях, старик попрощался и покинул больничное крыло, собираясь у себя в кабинете еще раз обдумать сложившееся положение.
* * *
Безо всяких изменений пролетели три дня. Гарри и Драко по-прежнему оставались в коме.
Альбус Дамблдор снова спешил по переходам замка. Он только что получил от мадам Помфри сообщение. Что-то изменилось, и она требовала его срочного прихода. Он вбежал в больничное крыло и безо всяких лишних разговоров спросил у медиведьмы, обеспокоено глянув на гриффиндорца:
– Гарри очнулся?
– Нет, Драко.
Он развернулся к постели слизеринца. Юноша сидел на кровати, скрестив ноги по-турецки. Его мать устроилась рядом с ним, держа его за руку, а отец разъяренно метался перед постелью. Едва он услышал вопрос Дамблдора, как сразу же взорвался:
– О конечно, занимаемся только Избранным! Ничего такого страшного, что гадкий мелкий слизеринец не приходит в себя. Какая жалость для вас, Дамблдор! Мой сын очнулся, но не благодаря вашим заботам! Наверняка стоит подать на вас в суд за халатность!
– Вы странно толкуете мои действия и слова, мистер Малфой... Судьба вашего сына меня конечно же интересует, но если что-либо случится с Гарри, то пострадают все... И Драко тоже, ведь в конечном итоге он окажется в руках Фенрира Грейбека.
– Не обращайте внимания на наш гнев, директор, - дипломатично вмешалась Нарцисса.
– Нам просто хотелось бы, чтобы наш сын очнулся полностью...
Дамблдор нахмурился и присмотрелся к очнувшемуся
Заметив, что на него все обратили внимание, юноша с энтузиазмом закричал:
– Здгастуйте, Дед Могоз!
– Ах...
– ответил самый яркий из директоров Хогвартса, упав на ближайшее свободное место.
– Теперь вы понимаете, почему мы хотим, чтобы сознание Драко полностью проснулось...
– вздохнула Нарцисса.
– Но мама, я же полностью пгоснулся! Смотги - мои глаза откгыты! Совсем-совсем откгыты!
– настаивал блондин, указывая на свои глаза пальцем.
– Но Гайи, почему он спит?
– Он очень устал. Ему нужно позволить поспать...
– тихо ответила мать.
– Каков возраст его разума?
– спросил директор, повернувшись к медиведьме.
– Три года... Возможно четыре... Это регрессия, вызванная психологическим шоком, на который наложилась травма от осознания произошедшего с его партнером несчастного случая, - сообщила Поппи.
– Понятно... Вот так проблема!
Пока никто не успел остановить, Драко вскочил и уселся на колени директора.
– Можно сейчас попгосить подагки, Дед Могоз? Пожааалуйста!
– ангельски улыбнулся блондин.
– Конечно, мальчик мой, - ответил Дамблдор, легко включаясь в игру.
– Я хочу настоящую метлу, мааенького пони и много шоколадных лягушек!
– Кажется, у тебя вполне приемлемые просьбы...
– А для Гайи?
– Гарри сейчас не может сделать пожелания, Драко. У него сейчас очень долгий сон.
– Большое баиньки, как у пгинцесс и пгинцев?
– Да, как в историях про принцев и принцесс.
– Когда папа мне гассказывает эти истогии, пгинц там будит пгинцессу или пгинца любооовью с поцелуем!
Люциус Малфой, снова начавший метаться по палате, застыл и покраснел до корней волос под насмешливым взглядом Нарциссы. Женщина даже прижала ладонь к губам, чтобы не позволить смеху вырваться. Люциус попытался изобразить, что это его не касается, и снова начал ходить туда-сюда по палате. Действительно, просто необходимо, чтобы его сын окончательно пришел в себя! Никто не должен узнать, что когда он был совсем юным, то просто обожал рассказывать своему ребенку истории на ночь... а так же, когда стал постарше тоже...
Драко быстро спрыгнул с коленей директора и устремился к постели остающегося в коме юного брюнета. Подбежав, он влез на постель и запечатлел звучный поцелуй на бледных губах своего партнера.
Медиведьма вскрикнула:
– Мистер Малфой, немедленно покиньте эту постель! В этом случае поцелуй не...
Закончить свою фразу она не успела. Под изумленными взглядами всех присутствующих Гарри Поттер открыл глаза.
Гриффиндорец не знал, ни где он оказался, ни с кем. И первый, кого он увидел, оказался его очаровательный и совершенно невредимый вейла. Очаровательный? Мда...