Прирожденный воин
Шрифт:
Должно быть, «гоблин» верит, что он связался с какими-то обычными бизнесменами, имеющими офис в жилой квартире. Уголовные или не уголовные – это ситуацию не меняет. Он привык к власти, даваемой погонами, и совсем не привык к посторонней власти над собой.
– Для допроса интеллект следует иметь. А какой у тебя интеллект?
– Сохатый приехал? – не обращая внимания на «гоблина», спрашивает Пулат, знающий, кто такой специалист по акупунктуре.
– Они добрались за десять часов. Ангел не жалел машину. Свои крылья, похоже, на капот приладил...
– Добро...
– Поздно, я уже уехал оттуда...
На улице раздаётся голос сирены.
– Вот-вот... Наши уже едут... Будьте готовы... – не может уняться «гоблин», грозит, самодовольно усмехаясь.
Тобако выглядывает в окно.
– Это не ваши... – отвечает с ленцой. – Это «Скорая помощь»... И тоже не к вам... Я думаю, врач вам не понадобится. Скорее, могильщик...
Приходит в себя громила. Старается сесть прямее. Он откровенно не понимает, что с ним произошло, и озирается недоуменно. Его, вероятно, давно не били, и он с трудом смог сообразить, что творится вокруг и почему он не может вытащить из-за спины руки. А когда, наконец, соображает, решает дожидаться продолжения молча, в надежде, что молчаливых бьют меньше. Другое дело – его напарник... Этот ещё пытается сам себя успокоить, и старается выглядеть грозно.
– Могильщика приготовили... Напугать захотели... Да вас сегодня же придавят всех, не выкрутитесь! Адрес известен... Ждать недолго...
– Уважаемый, я попрошу вас не мешать мне смотреть картинки, – вежливо просит Пулат. Это фирменная вежливость. Ангел не однажды рассказывал, как «маленький капитан» извинялся перед тем, как круто поломать человека. И с поломанным разговаривал точно так же. – Помолчите хотя бы минут десять...
– И картинок насмотришься... Насмотришься!.. Все скоро насмотритесь... Кхе-кхе...
«Гоблин» попытался изобразить смех.
– Вы, молодой человек, просто вынуждаете меня встать и помочь вам молчать громче... – Виталий вздыхает и поднимается с кресла.
«Гоблина» спасает звонок в дверь.
– Вот-вот... – радуется «гоблин». – Открывайте сразу. Всё равно дверь вышибут...
– Пожалуй, я его послушаю...
Тобако, усмехнувшись, идёт открывать, а Пулат садится на место. Возвращается Андрей с Ангелом и с Сохатым. Спецназовцы приводят с собой ещё одного человека. Тут же вытаскивают у нового члена компании из заднего кармана брюк наручники и сцепляют руки за спиной.
«Гоблин» теряется. Он откровенно надеялся, что третий «подельник» приведёт подмогу.
– Не суетился? – спрашивает Тобако.
– Он мудрый... – Ангел хлопает мудрого сзади по плечу и лёгким движением колена помогает ему сесть на пол. Мудрый мудро не возражает.
– Доктор приехал, – сообщает Дым Дымыч. – Ждёт внизу Баранова. Просил временно не уродовать задержанных. Возможно, с ними кто-то пожелает поговорить...
– Куда уж больше уродовать... – сидя по-прежнему в кресле, пожимает плечами Пулат. – Природу не перепрыгнешь... Она сама постаралась!
– Я сам вас всех в бараний рог согну... – опять грозит «гоблин». – Своими руками...
– С полковника Баранова и начнёшь... – соглашается Сохатый. –
«Гоблин» задумывается. Или звание Баранова заставляет его зашевелить мозгами, или он безуспешно пытается вспомнить собственное имя.
– Вениамин... – читает Пулат в удостоверении. – Жалко тебя, Веник... Никогда тебе не быть уже даже старшим сержантом... Долго тебе камеру придётся подметать...
– Ничего вы мне не предъявите! – После тугих раздумий разговор меняет направление.
– А мы бы ничего и не предъявляли... Поднимать много шума не в наших интересах. Просто поговорили бы с тобой по душам, – говорит Тобако, – и, может быть, отпустили. Наш специалист по акупунктуре умеет убедить человека говорить душевно и по существу... Но, поскольку приезжает полковник Баранов, тебе придётся, видимо, пройти по всем инстанциям следствия. Попытка ограбления – это минимум. По предварительной договорённости с группой лиц – срок, считай, почти удваивается. Наскребут и ещё что-нибудь... Будь уверен... ФСБ в отличие от ментов работает аккуратно и все факты умело подбирает. Если фактов не хватает, их можно организовать... Здесь они большие мастера, опять же, в отличие от вас... Не какой-то пакетик с наркотиками, который ты достал из своего кармана... Тебе по полной программе влепят, чтобы скучно не было. Лет десять гарантировано, чтобы не мешал серьёзным людям работать.
«Гоблин» начинает прислушиваться и даже голову боком поворачивает, словно настораживает уши. И уже не угрожает, понимая, что, возможно, в самом деле влип основательно. И, как каждый червь, начинает искать нору, в которую можно уползти.
– Кто такой полковник Баранов?
– Когда он тебя будет допрашивать, обязательно представится по всей форме...
– Может, – голос «гоблина» вдруг меняется, становится грубовато-просящим, – я и вам на что-то пригожусь? Подумайте... У нас тоже ребята не лыком шиты... И «крышей» могут быть, и в другом деле...
«Гоблин» сам обозначает, что действует не по собственной инициативе. Невнятно, но обозначает, хотя его об этом даже не спрашивали. Значит, следует дальше давить. Качать, пока горяченький...
– С этого надо было и начинать... Попробуем договориться...
– Так кто такой Баранов?
– Начальник отдела федерального управления. Полковник ФСБ.
– «Крыша»?
– «Крыша».
– Это серьёзно. Но наши с ним общий язык найдут...
Андрей усмехается:
– Сомневаюсь... Баранов сам на «стрелки» не ездит. Обычно во избежание непонимания он посылает группу захвата... Тебе лучше объясниться с нами.
«Гоблин» ориентируется правильно и коротко переглядывается со своими товарищами. Тобако именно этого ждёт. Сам с товарищами переглядывается.
– Ладно, разговаривать будем с каждым по отдельности. Ангел... Выведи эту парочку в коридор. Возьми какой-нибудь половик. Там пол холодный... Мочевой пузырь застудят, лужу сделают... Саньке не самая приятная работа, и нам не самые приятные ароматы...
ГЛАВА ТРЕТЬЯ