Приручить и властвовать
Шрифт:
В тот момент, когда он перешел на другой сосок своим горячим ртом, ее внутренности начали скручиваться спиралью, создавая напряжение внутри.
Его карие глаза встретились с ее глазами, когда он поднял голову.
– Ты очень близко к оргазму, gatita.
Она сглотнула, и почувствовала, что готова умолять его. Пожалуйста, пожалуйста, сейчас. Но он не позволит, она знала это. Понимание того, что контроль над ее телом полностью у него, что за все отвечает только он, а она ничего не может с этим поделать, усилило ее потребность в освобождении, словно кто-то внезапно что-то переключил внутри, послав сквозь
Рауль медленно прошелся рукой вниз по ее телу, успокаивая поглаживаниями слабые следы от стека, оставшиеся на ее грудях, животе, бедрах.
Стек вновь шлепнул ее по бедру. Немного жестче, словно укус котенка острыми молочными зубками. Двинулся вверх, в направлении ее лона, скользнув по ее холмику, а затем вниз по ноге. В ней закипало нетерпеливое ожидание. Ким чувствовала, как болезненно напряжен ее клитор, и она содрогнулась от пугающего предвкушения.
Опять почти невесомое движение по ноге, только на этот раз легкие отрывистые удары попадали по открытым складочкам ее лона. Мелкие уколы боли, вверх и вниз по ее недавно выбритой нежной плоти, каждый раз оказываясь все ближе и ближе к желаемому месту. К ее клитору.
У Ким перехватило дыхание, когда он почти...
Стек поднялся. Все внутри нее сжалось. Ее сокровенное местечко было припухшим, мокрым, прохладный ветерок обдувал ее. Чувствительный клитор пульсировал, сужая весь ее мир до этого горящего в ней возбуждения. Она уставилась на летящий стек, а ее мышцы напряглись, несмотря на крепко удерживающие ее ограничители.
Они встретились глазами.
Стек ударил прямо по клитору. Боль. Удовольствие. Ощущения смешались, грубые и безжалостные, выплеснувшись наружу и погружая в себя. Ее тело силилось освободиться, когда волны удовольствия помчались сквозь нее. Крик перешел в сдавленный хрип, а ее киска сокращалась снова и снова.
Она втянула в себя воздух.
Единственным предупреждением стало прикосновение к ее лону, а затем Рауль вонзился в нее одним беспощадным выпадом. Она задохнулась от шока. Он был слишком большим, а внутри нее все было слишком припухшим.
Его пах задевал ее измученный клитор, посылая сметающие волны удовольствия и боли. Еще мгновение Рауль оставался неподвижным, позволив ей привыкнуть, потом заглянул в ее глаза.
– Я собираюсь взять тебя жестко, сейчас.
Он не спрашивал разрешения. Боже, он казался таким огромным внутри нее. Она попыталась пошевелиться, но ремни надежно удерживали ее на месте. Выставляя напоказ ее доступность. Она чувствовала себя захваченной, словно ею овладели. Чувствовала себя собственностью.
Опираясь на один локоть, Мастер R толкнулся глубже.
– Смотри на меня, Gatita, - его голос был грубее и ниже.
– Не отводи глаза.
Его свободная рука обхватила ее попку, заставив следы от порки гореть, когда он подался назад. А потом мужчина начал вколачиваться в нее, приведя в движение свои ноги и бедра. Пирсинг, подобно твердому пальцу, задевал как раз... то самое местечко внутри нее. Господи.
Киска Кимберли сжалась вокруг Рауля, горячая и гладкая, крепко стиснув его член. Dios, он скучал по тому, чтобы находиться внутри нее, ему не хватало единения их тел. По его мнению, завершить сцену между их парой было правильно. Интимная близость закрепила узы, которые они создали.
Он сдавил попку
Поза с высоко поднятыми ногами сделала ее очень тугой, а проталкивание пирсинга внутрь нее пробудило каждый нерв в его члене. Рауль вновь жестко вонзился в нее, позволив своему телу показать ей то, что в ближайшее время он озвучит словами.
«Моя. Моя, чтобы владеть, чтобы защищать, чтобы принуждать, чтобы лелеять. Чтобы любить».
Он вдалбливался в нее, изредка замедляясь лишь для того, чтобы провести руками по ее пышным грудям, по опухшим соскам, и каждый легчайший щипок за вершинку вынуждал ее киску сжиматься. Ее взгляд прекрасных синих глаз все время был прикован к нему, в то время как он ускорял темп. Рауль не старался оттянуть свой оргазм. С нее уже было достаточно, но им обоим было нужно завершить то, что они создали сейчас вместе.
При этом она ощущалась такой горячей, такой влажной, ее влагалище до сих пор пульсировало вокруг него в затяжном оргазме. Он толкнулся сильнее, чувствуя шейку матки рядом с головкой своего члена. Яйца приподнялись, сжавшись. Просто. Еще. Один. Выпад. И затем тепло хлынуло через его ствол так сильно, с таким интенсивным наслаждением, что его рука сжалась на ее попке, заставив ее взвизгнуть.
Он вышел из нее и толкнулся обратно, его кульминация все продолжалась, словно его член хотел продержаться как можно дольше, не желая покидать ее теплой влажности. Его грудь вздымалась, как будто он боролся за каждый вздох. Пот стекал вниз по позвоночнику.
Рауль заглянул в глаза Ким, встретив ее абсолютное подчинение, и ее радость от того, что она смогла подарить ему удовольствие, от того, что она отдала ему себя. Связь между ними была почти осязаемой, и он желал ощутить ее в своих объятьях так сильно, что едва ли не дрожал от острой потребности.
Рауль нежно поцеловал ее, а потом вытащил член с болью от сожаления, которой вторил ее мягкий вздох. Немного отступив, он прижался быстрым поцелуем к ее животу и улыбнулся рядом с трепещущей мягкостью.
Dios, он любил ее. И ее смелость. Он не отступил. Он потребовал от нее то, в чем они оба нуждались, и она дала ему... все. Сцену, секс... И то, и другое уничтожило все его опасения и придало ей уверенности в себе. Связь между ними стала прочнее, чем когда-либо.
Сандовал расплылся в улыбке. Мост был построен, открыт и готов для движения.
После этого, натянув свои джинсы, он придвинулся к Ким, чтобы наградить ее долгим, медленным поцелуем.
– Я люблю тебя, sumisita m'ia, - прошептал он и был застигнут врасплох, когда ее глаза наполнились слезами, несмотря на улыбку на ее губах.
Постоянно прикасаясь к ней, он снял ремни, слегка растирая ее кожу, массируя плечи и тазобедренные суставы, чтобы восстановить ток крови. В конце концов, девушка постаралась сесть.
Публика в патио безмолвствовала, не желая мешать. Рауль бросил взгляд в их сторону. Каллен ухмылялся, его маленькая саба, очевидно, оседлала его, Маркус держал Габи перед собой, а его рука находилась в ее шортах. Губы Рауля дернулись. Должно быть, их сцена оказалась горячей не только для него.
Z снял Джессику со своих коленей, взял свернутый плед со стола и подошел, чтобы отдать его Кимберли.