Пришелец и закон
Шрифт:
— Ну вот, — сказал Смазерс, — вы видели, что у тосоков две руки: одна спереди, почти как хобот, другая, более тонкая — сзади, где вы ожидали бы увидеть хвост. У них также две ноги, одна справа, другая слева. Очевидно, что в процессе эволюции произошло вот что: восточная и западная конечности стали использоваться исключительно для передвижения, а северная и южная укоротились, перестав доставать до земли, что освободило их для использования в качестве манипуляторов.
— У тосоков также четыре отверстия на голове. Два из них, похоже, предназначены для дыхания, а два других — те, что непосредственно над руками — служат исключительно для приёма пищи.
— А
— Точно — четыре глаза. Подозреваю, что изначально они были равномерно распределены вдоль окружности головы, но со временем передвинулись и сформировали две пары, каждая из которых стала способна к стереоскопическому зрению.
Зиглер, впечатлённая, кивнула.
— Ну, хорошо, сказала она, — вы, без сомнения, с базовой физиологией разобрались наилучшим образом.
— Настолько, насколько вообще возможно, не имея понятия о том, как устроены тосоки внутри.
— И как бы вы убили одного из них?
Смазерс заметно напрягся.
— Я… прошу прощения?
— Если присяжный признают Хаска виновным, обвинение будет просить для него смертного приговора. Его надо будет привести в исполнение.
— О…
— Так как бы вы убили тосока?
— Я… э-э… хороший вопрос.
— Они сообразили, как убить одного из нас, довольно легко, — язвительно напомнила Зиглер.
— Мы… э-э… у нас в Канаде нет смертной казни, — сказал Смазерс. — Я не уверен, что я подхожу для этой задачи.
— Мои источники утверждают, что вы единственный, кто подходит для этой задачи. Штат Калифорния компенсирует вам затраченное время, но нам правда очень нужно знать, как убить тосока. — Она улыбнулась ему. — Считайте это научной головоломкой.
Смазерс почесал сквозь бороду подбородок.
— Ну, практически кого угодно можно убить, лишив его кислорода.
Зиглер покачала головой.
— Казнь должна быть быстрой и безболезненной, иначе такой способ признают неконституционным «жестоким и необычным» наказанием. Она также не должна быть кровавой; публика на такое не согласится.
Смазерс задумался.
— Это будет непросто. Повесить — но у тосоков нет шеи; глаза на затылке делают её ненужной. А использование смертельной инъекции или газовой камеры требует знания тонких деталей физиологии; я могу предложить множество ядов, но не смогу гарантировать, что какой-то из них подействует быстро и не причинит боли.
— Электричество?
— Да, вероятно… но, опять же, не могу гарантировать, что для тосока это будет быстро и безболезненно.
— Значит, вы должны отыскать способ.
Смазерс покачал головой.
— Правда, мисс Зиглер, я…
— И, конечно, — прервала его Зиглер, — после казни мы можем предоставить вам доступ к телу. — Она сделала паузу. — Это может стать вашей единственной возможностью познакомиться с анатомией пришельцев.
Смазерс задумался на очень долгое время; очевидно, в нём развернулась нешуточная внутренняя борьба. Наконец, он сказал:
— Как вы знаете, у нас нет ни образцов тканей, ни рентгенограмм тосоков; они на этот счёт чрезвычайно стеснительны. Так что задача очень непростая. — Он снова помолчал. — Положитесь на меня, мисс Зиглер. Уверен, я отыщу способ. — Но потом он покачал головой и снова на долгое время замолк. — Я лишь надеюсь, что после этого смогу жить дальше в мире с собой.
*15*
Дэйл и Фрэнк встретились в ресторане за ланчем. Дэйл заказал клубный сэндвич, картошку-фри и салат Цезарь; Фрэнк ел жареную
— А то, что на месте преступления обнаружены следы тосокской крови, не создаст нам проблем? — спросил Фрэнк, проглотив кусочек радиккьо.
— Каким образом? — спросил Дэйл.
— Ну, если тосокская биохимия сколько-нибудь схожа с нашей, то обвинение сможет извлечь из неё своего рода генетический отпечаток и доказать, что это кровь Хаска.
— Они смогут это сделать, только если у них будут образцы крови остальных тосоков для сравнения.
— Ну, они ведь наверняка могут обязать их сдать кровь.
На лице Дэйла появилась мрачная усмешка.
— Если они попытаются это сделать, мы их так прищучим, что сесть не смогут. — Дэйл откусил от своего сэндвича большой кусок.
— Что? Почему?
Адвокат проглотил кусок и отхлебнул «пепси-колы».
— Вы знаете, как началось применение анализа ДНК в криминалистике?
Фрэнк покачал головой.
— Это началось в Лестере, в Англии. В 1983 году там кто-то изнасиловал и задушил пятнадцатилетнюю девочку. Полиция не смогла найти ни единого подозреваемого. Три года спустя, в 1986, случилось то же самое: ещё одна пятнадцатилетняя, тоже изнасилована и задушена. В этот раз полиция арестовала парня по имени… как его? Бакли, Баклэнд, как-то так. Он сознался в последнем убийстве, но не в том, что произошло три года назад.
Так совпало, что британский учёный-генетик, работающий там же, в Лестерском университете, незадолго до этого попал на первые полосы газет — он разработал технологию обнаружения генетических маркеров болезней. Он называл эту технологию «полиморфизм длин рестрикционных фрагментов»: это тот самый ПДРФ, о котором всё время говорили на процессе Симпсона. Одно из побочных применений технологии состояло в том, что вы могли отличить ДНК одного человека от ДНК другого, так что полиция позвонила ему и сказала: послушайте, у нас есть парень, который убил одну девочку, но мы хотим доказать, что он убил и вторую. Если мы пришлём вам образцы семени, снятые с обоих тел, вы сможете доказать, что ДНК в них принадлежит одному человеку?
Учёный — Джеффрис, так его звали — сказал: да раз плюнуть, присылайте.
Фрэнк кивнул и глотнул кофе.
— И угадайте, что? — сказал Дэйл. — Джеффрис доказал, что образцы семени принадлежат одному и тому же человеку — но не тому парню, который признался. Полиция рвала и метала, но Баклэнда пришлось отпустить. И что теперь делать? Как поймать настоящего убийцу? И копы надумали попросить каждого жителя округи мужского пола возрастом от семнадцати до тридцати четырёх сдать образец крови для того, чтобы их можно было «исключить из расследования». — Дэйл покачал головой. — Благородные британцы! Четыре тысячи человек сдали кровь, но убийцы среди них не оказалось. Через какое-то время, однако, как-то доведались, что сослуживец человека по имени Колин Питчфорк — уже одна фамилия могла бы навести на подозрение, как по вашему [59] ? — так вот, он сдал образец крови вместо Питчфорка. Полиция взяла образец у самого Питчфорка, который, разумеется, и оказался убийцей. Это было первое дело, в котором использовался анализ ДНК.
59
Pitchfork (англ.) — вилы.