Пристань желтых кораблей. [сб.]
Шрифт:
В трех Городах пришлось запустить аварийные реакторы.
До тех пор, пока не начали валиться деревья, Тири не было страшно. Он лежал у большого вросшего в землю камня рядом с какой-то девчонкой в трепавшемся на ветру платье. Шагах в пяти вжимался в прибитую ветром траву Дима. Стало совсем темно, солнце исчезло, а в оранжевом, ревущем аду над головой змеились короткие белые молнии. Тири чуть приподнял голову и увидел, как высокое, старое дерево медленно выворачивается из земли. Он снова закрыл глаза и с минуту лежал не двигаясь.
Его оцепенение прервал крик девчонки. Она смотрела вверх, на пологий
В километре от них, на краю ущелья, бешено крутился толстый серо-желтый столб, широкой воронкой расходящийся в небе. Огромные куски скал легко, словно картонные коробки, подпрыгивали и исчезали в этом столбе. Казалось, что хобот свирепого исполинского чудовища шарит по горам. И этот хобот неторопливо сползал к обрыву, к краю ущелья, к Лагерю…
Тири не помнил, сколько это длилось — минуту или несколько секунд. Впереди вдруг приподнялась человеческая фигура, встала, вжимая голову под напором ветра. В полумраке белый костюм пилота казался оранжевым. Дима двумя руками поднял пистолет, подержал его секунду, прицеливаясь…
Словно тысяча солнц вспыхнули в холодных серых скалах. Огненный шар, казалось, раскидал тучи, и лишь водопад пыли оседал там, где только что был смерч. А еще через секунду ударная волна коснулась людей…
Было тихо, как будто весь мир задержал дыхание. С невольным удивлением Тири понял, что с ним ничего, абсолютно ничего не случилось. Он встал. Словно повернули невидимый выключатель, и ветер навалился снова, но уже как-то вполсилы. А Тири смотрел на девчонку, отброшенную к камню, раскрывшую в небо невидящие глаза, и все не мог тронуть ее тонкое запястье, где пульсировала и навеки замерла ниточка, отвечающая на самый важный сейчас вопрос…
Гарт долго топтался на пороге, не решаясь зайти. Наконец разулся, осторожно вышел на середину комнаты. Пожалуй, он был не частым гостем в лазарете…
— На столе лежит инъектор, дай его, пожалуйста, — не оборачиваясь попросил Дима.
Гарт взял со стола округлый пластиковый предмет, протянул пилоту. Спросил:
— Ну, как она?
Дима промолчал. Приложил инъектор к руке девушки, тот липко, жадно чавкнул и словно приклеился к коже. Потом он посмотрел на Гарта и сказал:
— Никогда себе не прощу, если не вытяну ее. Мог же дать и меньший разряд — нет, использовал всю мощность… Перестраховался, мальчишка…
Гарт, казалось, обрадовался такому повороту разговора, быстро, убежденно сказал:
— Ты это зря, Дима. Если бы не ты, погиб бы весь Лагерь. Я на смерчи насмотрелся, когда жил в Морском, но такого…
Дима подумал и спросил:
— Морской — это тот Лагерь, который погиб два года назад?
— Да. Дежурные высадили десант с дисколетов… Многие успели уйти, но не все…
Он долго, не отрываясь, смотрел на девушку. Потом сказал:
— Тебе и Тири повезло. Ни царапины…
Дима как-то виновато улыбнулся. Пробормотал:
— Да что мы… Нам ничего и не грозило… А где Тири?
— Он у Старшего. Я, собственно, и пришел, чтобы позвать тебя. Там маленькое совещание.
— Угу. Суммация различных мнений…
— Что?
— Нет, ничего. Позови врача, пусть подменит меня.
Похоже, ждали только его. Дима с любопытством посмотрел на Старшего Сумматора, сидящего за столом, на немного смущенного Арчи, на Тири, явно не понимающего происходящего,
— Садись, Дима, — Старший дружелюбно махнул рукой. — У нас тут свои вопросы, но мы решили, что. тебе будет интересно посмотреть… Ты же будешь отчитываться, не так ли?
Дима кивнул. На него потихоньку накатывала! злая, почти детская обида. Ну, что они еще придумали? Почему не оставят его в покое…
Старший повернулся к Тири и заговорил, обращаясь подчеркнуто к нему одному:
— Тири, ты не хочешь участвовать в налете?
Наверное, в отличие от Димы, Тири понял все сразу, потому что голос его дрогнул:
— В каком налете?
— На шестой Город.
…Шлюпка. Вцепившийся в край пульта Тири. И беззвучный крик на экране: “Меня переводят в шестой! Тири, не оставляй меня! Мне страшно!”, и срывающийся голос Тири: “Дима, передавай: “Я найду тебя, все равно найду…”
А Старший продолжал говорить:
— Конечно, шансов мало. Их почти нет… Но если бы удалось захватить информационный центр Города, то можно было бы обойтись без крови…
Дима поднял голову (Старший мгновенно замолчал) и устало попросил:
— Хватит, пожалуйста… Я пойду, но убивать мое оружие не будет.
У Старшего Сумматора было выражение лица человека, который вдруг нашел что-то дорогое и давным-давно потерянное…
К Городу они шли неделю. Дневали в Димкиной палатке, набирали воду в редких родниках среди скал, которые Гарт знал наперечет. Диме не хотелось ни с кем разговаривать, разве что с Тири. Но за ночь выкладывались так, что, едва проглотив скудную порцию пищи, засыпали… Правда, Диме хватало на сон гораздо меньшего времени, он просыпался задолго до захода солнца и лежал, не двигаясь, глядя в просвечивающую, белую палаточную ткань. Вспоминал. Почему-то никак не удавалось вспомнить Землю. Словно он всю жизнь провел на этой несчастной планете… Зато вставал в памяти их путь в Лагерь. Все было почти так же, только шли они втроем и подолгу разговаривали после ночного перехода. Он рассказывал про Землю, причем не одни только рекомендованные Уставом сведения, а все как есть, и про Первый и Второй мутационные всплески, и про особую биологическую лабораторию, которая сейчас залита стометровым слоем бетона, и про “супермена” Стаса, сбившего чужой пассажирский корабль… Впрочем, и ребята платили ему тем же. Он узнал и про наружников, которые сдавались Дежурным, и про запрещенное движение Равных-специализаторов…
К утру восьмого дня они увидели вдали стальную колонну Города.
3. ОПЕРАЦИЯ “ИСТИНА”
…Полоса радиоактивности опоясывала Город на расстоянии двух–трех километров от основания. Уровень излучения был невысок, но все равно приходилось выбирать менее зараженные участки. Диск, в котором размещались верхние, с девятого по двенадцатый, ярусы Города, нависал над головой чудовищным козырьком. Его опоясывали неяркие оранжевые огни, и нестерпимое, гнетущее ощущение слежки нарастало с каждым мгновением. Казалось невероятным, чтобы напичканное до предела техникой сооружение не имело никаких наблюдательных устройств, хотя бы простеньких видеокамер на броне. Едва лишь Гарт подал знак остановиться и стал складывать портативный радиометр, Дима заговорил об этом. Но Гарт покачал головой: