Пристань желтых кораблей. [сб.]
Шрифт:
— Пожалуй, только раз в год Родэк наводит у себя порядок, — озираясь, сказал Полак.
— Для тебя нет и этой причины.
Инга бесцеремонно уселась прямо на кровать. Законы Крепости всегда были либеральны в вопросах “своего” и “чужого”, а они с Родэком к тому же были друзьями. Инга была его ровесницей, хотя постоянная серьезность делала ее едва ли не старше Полака, которому шел двадцать третий год. Конечно, не физически старше — кто не был с ней знаком, иногда сомневался в совершеннолетии хрупкой черноволосой девчонки.
— Интересно, придет еще кто-нибудь, кроме нас? — спросил Полак.
Инга удивленно взглянула на брата:
— Кто? Рик в суточном дежурстве на западной стене, и никто его не отпустит. Мина и Валь еще неделю будут выполнять свой дурацкий обет.
— Это ты его считаешь дурацким; голубая полоса другого мнения… А ты можешь хотя бы связаться с Риком?
Инга закрыла глаза, вслушиваясь во что-то внутри себя. Сказала вполголоса:
— Не стоит сейчас… Кочевники лезут на стену, ему и так жарко…
— Инга, не отключайся! Расскажи, что он видит, интересно!
Родэк вел Дениса к своему дому через самые людные кварталы города, попутно разъясняя увиденное:
— Это квартал фиолетовой полосы. Здесь живут рабочие и мастеровые, все, кто имеет отношение к физическому труду. Фиолетовая полоса замыкает Радугу справа, то есть является одной из ее основ, опор. С другой стороны Радугу образуют красная полоса — воины, те, кто защищает созданное общим трудом.
— Живущие здесь должны носить фиолетовую одежду?
— Да. На праздниках — хотя бы плащ… Гляди!
Они проходили мимо длинного одноэтажного дома. Весь фасад его занимало открытое окно, за ним в полутьме ничем не освещенной комнаты угадывался круглый мраморный стол, со склонившимся над ним человеком.
— Подойдем к окну, — прошептал Родэк. Они встали у окна, стараясь не заслонять света. Человек в комнате не обращал на них никакого внимания. Он медленно проводил ладонями вдоль меча, серебристой полоской замершего на столе. — Это оружейный мастер, — сказал Родэк, уводя Дениса. — Для вас, между прочим, старается, накладывает заклятие на меч. Хотя я еще никогда не видел кого-либо из Летучего Народа с мечом, — ехидно добавил он. — Зачем вы их вообще покупаете?
Денис не ответил. Он думал о чем-то о своем. Медленно поднял глаза на Родэка, спросил:
— Слушай, парень, ты же понимаешь, что я чуть тебя не убил. Почему ты ведешь себя со мной как с другом?
Вместо ответа Родэк провел рукой по зеленому плащу, наброшенному на его багровую форму.
— Видишь? Сегодня я выходил из Крепости и сражался вместе с воинами. Но мой цвет зеленый, я целитель. Я не могу хранить
Денис молча протянул ему руку. Они обменялись рукопожатием, и Денис сказал:
— Честное слово, я очень рад, что ты успел увернуться от первого выстрела. — Он помолчал и добавил: — Я еще никогда не стрелял в человека. Зайди в дом кто-нибудь абсолютно незнакомый, я бы, может, и решился…
— Как хорошо, что мы уже встречались, — серьезно сказал Родэк. И добавил: — Только я не уворачивался от выстрела, у меня подвернулась нога.
— Она очень удачно подвернулась. А куда ты меня ведешь?
— К себе домой. Это в квартале красной полосы, я живу с отцом, а он воин… Дени, по-моему, ты залез в пустые кварталы, чтобы немного разобраться в нашей жизни?
— В общем-то, да. Вы хоть и уклоняетесь от вопросов, но умудряетесь давать ничего не объясняющие ответы.
Родэк улыбнулся:
— Просто вы чужие… Ладно. Сейчас ты увидишь интересный кусочек нашей жизни.
Они перешли неширокую улицу и остановились перед двухэтажным каменным домом. С торцов дома выступали небольшие каменные башенки, делающие его похожим на маленькую крепость.
— Дом стражника, даже я разбираюсь, — с неподдельным любопытством сказал Денис. — А почему над дверью две цветные полосы?
Родэк поморщился:
— Мама была целителем. Когда они поженились с отцом, то к Знаку добавился ее цвет. А когда они расстались, я был уже большим и сказал, что стану целителем. Поэтому полоса осталась.
Наступило неловкое молчание. Мимо прошли двое в багряных плащах, с любопытством оглядывая Дениса. Тот, помявшись, спросил:
— У вас тоже разводятся?
— Конечно, — спокойно ответил Родэк. — Понимаешь, они и не любили друг друга. Просто нехорошо офицеру Стражи не иметь ребенка. Вот отец и попросил маму пожить с ним два года… Я с мамой иногда встречаюсь, у нее другой муж, из желтой полосы…
Денис что-то с чувством пробормотал, непонятное, но похожее по звучанию на слово “герой” на языке Крепости. Почему-то смутился, и добавил:
— Это непереводимое слово, вроде междометия.
Окно на втором этаже вдруг распахнулось, из него по пояс высунулась девушка: смуглая, тоненькая, в темно-синей блузке. Громко, задорно крикнула:
— Родька, не прячься! Тоже мне, именинник!
Родэк удивленно пожал плечами и вдруг сообразил, в чем дело. Развел руки, снимая заклятие Отражения.
— Вот, — удовлетворенно произнесла девчонка.
– А то стоит и веет холодом, словно нежить…
Она вдруг разглядела спутника Родэка и замолчала. На миг ее брови удивленно приподнялись, потом она заулыбалась снова:
— Родэк, не держи гостя на улице!
Мягким движением Родэк подтолкнул Дениса к двери. Тот шепотом спросил: