Пристанище ужаса, или Как попадать в неприятности
Шрифт:
– Ева! Я еще даже не спустилась на лифте, а ты шумишь так, будто я уже выпустила новость в эфир и она заняла первую строчку в поисковиках!
– Займет, Ника! Я уверена! Только после того, как станешь успешным журналистом, не забудь свою бедную кроткую подругу, благодаря которой ты и добилась своего места под солнцем!
Тебя забудешь! Как же! И все-таки я люблю эту вздорную тараторку!
– Ева, я ни за что не забуду тебя! Во всяком случае, ты не из тех людей, кого так просто забыть!
– Это комплимент или…?
– Комплимент! Ева! Скажи мне вот что: Кто такой Красилов?
Я не стала спрашивать это у начальника, так как подверглась бы осмеянию с его стороны, а что еще хуже, со стороны Успеловой.
– А зачем тебе Красилов?
Я ожидала все что угодно от Евы, но не такой вопрос!
– Успелова делает репортаж про него и примадонну. Сегодня он выйдет в эфир.
– Что? А про что там?
– Ева! Ты что-то знаешь! Я чувствую это! Выкладывай!
– Ника, скажи мне, про что репортаж. Мне нужно знать.
– Пока
Последовал глубокий вдох и, после этого, Ева поведала мне следующее:
– Если бы я не знала тебя ранее, то у меня создалось бы сейчас такое чувство, будто я говорю с истинным журналистом. Молодец, Ника! Слушай. Красилов – молодой красивый парень, ему 24 года. Он появился на экранах ни с того ни с сего, как по мановению волшебной палочки. Потом выяснилось, что туда его протащила примадонна. Ну, про нее я могу тебе не говорить. Хотя, если ты не знала Красилова… Ты вообще телевизор смотришь? Новости читаешь? – я не собиралась ее перебивать, лишь слушала и мотала на ус. – Ну да ладно. Наша примадонна – женщина богатая, знатная. Ей уже за 50 лет, а в этом возрасте звездам как раз в голову что-то стукает и они ищут себе молодых и красивых мальчиков. Но если рассказывать, то нужно брать ранее. Я Красилова знала, хотя и не так близко, а скорее по рассказам подруги. Лидку помнишь? Экономистка! С нами на дискотеку ходила. – Я угукнула в трубку и Ева продолжила. – Так вот, заканчивая последний курс университета, Лидка влюбилась без памяти и… залетела. Ну и сыграли они быстренько свадьбу с ее избранником, которым и был красавчик – Леха Красилов. Ни денег, ни жилья у него не было, хотя обещаниями о красивой жизни вместе с их будущим ребенком он осыпал ее изрядно. Эх, говорила я, что ничего хорошего из него не выйдет, сколько натерпелась с ним Лидка! А ведь хорошая девчонка, видная! Нашла бы парня по себе и жила не горюя. Что-то я отвлекаюсь. О чем я? А! Свадьба! Было им по 21 году. Они взяли ипотеку. Нужно было чем-то за нее платить. Лидка, беременная, пошла на работу. Он – уверенный в себе до беспредела – пробовался в различные шоу, модельные агенства и так далее, говоря ей, что у них скоро будут миллионы. И все же он смог устроиться моделью в один известный журнал. Лидка была счастлива, думала, что сбылись их мечтания и скоро, как он же ей говорил, муж продвинется дальше, но из-за скверного характера, его не стали долго терпеть. Но не тут-то было, в моделях он походил недолго. Он погрузился в депрессию. Каким таким образом, не знаю, но забрел он в игровую зону и все что осталось после его модельного бизнеса он проиграл, да еще и Лидкины деньги просадил. Следующие месяцы им помогали Лидкины родители, иначе они бы не выжили. В такой обстановке Лида родила свою Анечку. И с этого времени Красилов будто бы взялся за голову, стал приносить деньги, хотя и небольшие. Но с помощью родителей, им хватало на жизнь и на ипотеку. Но Леха спустя год, когда и Лида снова пошла на работу, загрустил. После многочисленных расспросов Лиды, он признался, что не такого будущего для них хотел. Как она его не успокаивала, он становился все мрачнее. Еще полгода спустя, он вернулся домой веселый и сказал, что все их беды решены и скоро Лидка и Анечка будут жить ни в чем себе не отказывая. Что изменилось, он не говорил, но стал ездить в длительные «командировки», как он сам их называл. И действительно, уже через месяц он оплатил квартиру и записал ее на имя дочери. Еще спустя месяц командировки он привез огромную сумму денег. А еще через месяц приехал с намерением расторгнуть брак. Как Лидка рыдала у меня на плече! Она не смогла выяснить у Красилова с чем связано это решение, но он говорил, что любит их с Анечкой как и прежде и все что он делает, это только ради них. Ей ничего не оставалось, как подписать согласие на развод. Анечку оставили матери, да он и не претендовал на ребенка. Вскоре его увидели на экранах. Он постоянно присылал Лиде большие деньги. Но для нее эти деньги были не нужны без Леши. А имя Алексея Красилова было на обложках всех глянцевых журналов, как самого красивого певца страны. Лида все надеялась, что Леша вернется к ней и ребенку, но после новости о свадьбе его с примадонной, все ее надежды на счастье с любимым человеком рухнули. Я еле привела ее в чувства. Она даже смирилась с новостью о медовом месяце ее бывшего мужа с примадонной. Внезапно Анечка сильно заболела. Дети ведь все чувствуют, все перерабатывают, пропускают через себя. Эта обстановка – отсутствие отца, постоянно-расстроенная мать… Лида, по моему научению, забыла о всем связанном с Алексеем и пыталась сделать все для дочери. Но Анечке становилось все хуже. Так вот, отчаявшись, она позвонила Красилову, сказав, что Анечка в больнице в тяжелом состоянии. Когда я последний раз звонила Лиде, она сказала, что они с Лешей в больнице и обещала связаться со мной позже.
Я была тронута этим рассказом, там было все: и боль, и страдания, и радость, и любовь… И что самое главное, я, в отличие от моей подруги, поняла, что русский мачо, альфонс, бессердечный самоуверенный парень, являлся на самом деле любящим мужем и отцом, пытающимся сделать все, чтобы обеспечить своим родным безбедную жизнь, в чем он и видел источник счастья, не понимая, что главная радость для жены и дочери, чтобы он был всегда рядом, как говорится и в бедности, и в болезни, и в здравии…
– Ева, ты не против, если я использую эту информацию для себя? – спросила я, уже решив все для себя. Мой палец жал кнопку 18
– Ника! Ты что задумала? Смотри, чтобы этот твой репортаж не сказался отрицательно на Лидке! Она и так многого натерпелась.
– Не волнуйся, Ева! Я ни только не нанесу ущерб своей информацией, но и верну Красилова в семью!
Я решилась на серьезный для себя шаг – спустя 5 лет работы стать журналистом. Ника Семенова. Your-news. Специально для вас.
Глава 3. Перелом в моей судьбе
Я залетела в офис как ненормальная. И опершись об стол Прохорова строго спросила:
– Альберт Эдуардович у себя?
Он был настолько ошеломлен, что не произнес ни слова, просто положительно покачал головой. Я, постучавшись и не дождавшись разрешения, влетела в кабинет начальника. Он, раскачиваясь на своем стуле и держа сигарету в правой руке, удивленно спросил:
– Ника! Ты почему не в тюрьме?
Забавный вопрос, не правда ли? Глянув на настенные часы, которые указывали на 9:15 утра, я объяснила свое присутствие так:
– Альберт Эдуардович, если вы выпустите в эфир имеющуюся информацию о Красилове, то мы станем недостоверным информатором. У меня же имеются точные сведения. Дайте мне два-три часа и я предоставлю вам отличный репортаж!
Начальник задумался, почесывая свой подбородок. Сигарету он уже отбросил на пепельницу, заинтересовавшись разворачивающимися событиями. Его безнадежный подчиненный наконец-то взялся за голову! Думаю, он боялся отпугнуть во мне это желание работать. И в конце концов он согласился при условии, что я предоставлю готовый текст к 12 дня без потребности в исправлении. А так же, требовал, чтобы после репортажа я пошла в первоначально задуманную точку. Я не стала сопротивляться. Выпалив «спасибо!» с довольной улыбкой выбежала из кабинета и устроилась на своем стульчике за компьютером.
– Мадам Семенова, а чего это вы такая довольная? – допытывался Роберт.
В нашем коллективе я его недолюбливала, как и Петр Прохоров. Отмахнувшись от Робика, я начала искать информацию о детстве и семье Красилова, пытаясь из всех источников собрать совпадающую информацию, старалась опираться на интервью его знакомых и друзей. Действительно, как и говорила моя подруга, Красилов в шоу-бизнесе занимал сегодня значительное место. Рассмотрев его лицо – с правильными чертами, с обаятельной улыбкой, при которой один уголок губ был несколько выше другого, с серыми блестящими глазами – я убедилась в правдивости слухов о его неотразимости. Высокий, статный парень не мог даже опытному глазу представиться любящим отцом, который бросил бы денежный мешок посреди гавайских островов из-за состояния здоровья своего ребенка. «Не сочтут ли мою информацию недостоверной? Может не стоит мне сюда лезть?» – спрашивала прежняя я, но сегодняшняя я открещивалась от такой возможности. И, узнав все необходимое, я занялась составлением текста, который бы сгодился для телевидения. Кратко осветив самое главное в его жизни до брака с Лидой, подчеркнув его главные черты характера, я подробнее остановилась на том, о чем мне рассказывала Ева, изменив акцент в сторону моего видения этой картины, и подошла к самому главному – его побеге. Рискуя своим положением в телемире, он залез в личный самолет примадонны (оказывается, он обучился азам пилотирования опять же благодаря своей богатенькой женушке) и улетел, оставив новоиспеченную жену куковать на Гавайях. В данный момент он вместе с бывшей женой делает все возможное для спасения своего ребенка. Пару заключительных фраз и текст был готов в 11:34. Я решила еще раз перечитать текст, хотя я была очень внимательна во время его составления.
– Тань, ты чего такая недовольная? – услышала я вопрос Роберта, адресованный Успеловой и, невольно, оторвалась от своего текста. Татьяна, действительно, была чем-то слишком недовольная.
– Начальник, одобрив мой репортаж, теперь начал что-то обдумывать… Не пойму, в чем дело, – ответила она.
Для меня это была хорошая информация. На душе сразу стало теплее и я еще с большим рвением стала вчитываться в написанный мною текст и даже внесла некоторые поправки. Ровно в 12 я зашла к начальнику и отдала текст на рассмотрение. Пока он читал, по моей спине ползли холодные капли пота. Для меня сейчас был очень важен исход этого дела. Время тянулось исключительно долго. Его лицо не выражало ничего хорошего. Брови все больше сдвигались к переносице, а в моей голове все отчетливее витала мысль о провале. Наконец, он дочитал мою статью и внимательно посмотрел на меня. И от этого внезапного взгляда меня передернуло.
– Семенова, подойди сюда! – указал он на место возле себя. Я повиновалась. – Сядь. – Я села.
Он внимательно посмотрел в листочек, взял карандаш и сказал:
– А теперь смотри внимательно, что я сейчас сделаю!
Я следила за движениями его карандаша. Он исправил в моей статье буквально слов 5-6, но она так преобразилась, словно ее переписали заново. В ней появилась словно какая-то изюминка.
– Вот так делается эксклюзив, Ника!
Я обомлела. Ника! Он впервые назвал меня по имени! Таня, Петр, Лена, Игорь (последние два сидели неподалеку от Петра) не раз удостаивались данной чести, но я… Я была счастлива. Только теперь я поняла, что такой переход означал для журналиста. Он говорил об особой значимости тебя в коллективе, о том, что в данный момент начальник считает тебя истинным журналистом. Я была на седьмом небе, пока щеф не сказал: