Пристроить шпиона
Шрифт:
– Ну а Леха когда приедет?
– Не знаю…
– Машка, отвали уже от нее!
Черноволосая, очень красивая Катя, которая меня, собственно, сюда и привезла, не особо деликатничает с подругой, спокойно перекрывает ей доступ ко мне, запросто встав между нами и начав нарезать пирог с яблоками.
– Вот, поешь, Машка вкусный такой пирог научилась готовить, офигеть можно! Вот что замужество делает! Всего пять лет замужем – и уже повар! Я замечаю, как кривится Машкино лицо, и аккуратно пробую пирог. Вкусный, да.
– Это не я, - бормочет Машка, - это – мультиварка. Яйца с сахаром смешать, да муки с яблоками
Катька хихикает, а я удивляюсь:
– А почему? В смысле, почему не говорить?
– А он тогда готовить перестанет, - с охотой отвечает за Машку Катя, - он знаешь как офигенно готовит? А у Машки всегда все горело на плите, мне Зубик рассказывал… Они, когда вместе жили…
Тут я давлюсь пирогом и долго кашляю.
Потому что Зубик, он же Зубов Антон, майор из папиной конторы, муж – красивой Кати. Причем, муж любящий и любимый. Тут даже и доказательств никаких не требуется, достаточно посмотреть на них. На Катины сияющие глаза и его взгляд, который он физически от нее оторвать не способен. Это так тепло наблюдать, так приятно… И завидно. И никогда не подумаешь, что у них… такое прошлое… Смотрю на Машку, та поджимает губы и хмурится. Потом поворачивается к Катьке и говорит с досадой:
– Слушай, ну ты хоть иногда думай, чего мелешь! Вот что она подумает?
– Ой… - Катя смотрит на меня, участливо хлопает по спине, - ой… Прости, пожалуйста… Просто мы-то эту историю знаем… В своем кругу. А ты, вроде как, тоже наш круг теперь… Вот я и привыкла…
Мне настолько приятно слышать ее слова про «наш круг», что даже кашель проходит… И я уверена, что ситуация не совсем такая, как я поняла. И еще уверена, что мне расскажут. Ведь я теперь не одна. Я - тоже их круг.
Пожалуй, это самое приятное ощущение с тех пор, как попрощалась с Лехой.
Наша беседа, плавно переходящая в секс и наоборот, завершилась , конечно, феерически. Отец умеет правильно выбирать время. Ох, как его жуткий взгляд вспомню, так страшно становится. И до сих пор страшно! Удивительно, что он стрелять не начал прямо там, в комнате Аглаи! Наверно, не хотел меня травмировать и казаться монстром… Еще большим, чем уже есть. Ну, или перед Аглаей выпендривался. Но факт остается фактом: он оставил нас с Лешкой наедине… Правда, далеко не ушел, я была в этом уверена. Сто процентов, остался в коридоре. Может, пистолет проверял, патроны досылал, там… А мой шпион время это использовал на всю катушку, ни секундочки не потерял! Развернулся, быстро всунул обезумевшую от напряга и неожиданности меня в одежду ведьмы, которую совершенно без зазрения совести позаимствовал в шкафу, затем перекинул на телефон незнакомый номер и шепотом, быстро и четко, провел инструктаж:
– По этому номеру тебе ответит Катя, это – подруга Машки. Скажешь, что от брата Арса, она поймет. Попроси ее отправить тебя к Машке. И чтоб Зуб не знал. Она поможет.
– Но… Леш…
– Запомнила? – жестко оборвал он мой бессвязный лепет, попутно застегивая рубашку и приглаживая волосы.
– Да, но…
– Я уверен, что он тебя не сам повезет, скорее всего, служебкой отправит… Пока со мной тут будет разбираться… Тормозни водилу на улице, скажи, что тебе плохо… Короче, любым способом. И вали. Вот наличные. Здесь хватит на метро, чтоб добраться до Катьки. А потом – она поможет. Кредитку –
– А по номеру не…
– Нет.
– Но, Леша, а ты…
– А я время потяну. Все, Принцесса, время!
– Нет! Давай я с ним поговорю…
– Нет. Он тебя тупо запрет где-нибудь, и все. И фиг я тебя когда увижу. А так… Возможны варианты. Если тебя у него не будет, то у меня и руки развяжутся…
– Леша, но ты же не…
– Да я чего, ебанутый на всю голову, чтоб генерала спецслужб мочить? Нет… Просто… Будем договариваться без козырей.
– Леш…
– Или ты хочешь поехать с отцом? – тут Лешка затормозил и внимательно взглянул мне в глаза, - Принцесса, если боишься, если сомневаешься… Давай все закончим. В самом деле, какого я хера…
– Нет! – я резко приложила пальцы к его губам, вынуждая замолчать, - нет, Лешка, нет! Не хочу! С тобой хочу! Но боюсь, Леш, за тебя боюсь… Он же… Он…
– Да нихера он мне не сделает, - усмехнулся Лешка, - не бойся. Сделай все так, как я сказал. И все. Я тебя найду потом обязательно. И увезу. Будем только вдвоем… Всегда… Хочешь, Принцесса?
– Хочу…
Он успел еще меня сладко поцеловать, а затем за дверью послышался раздраженный голос отца, и нас чуть ли не силой оторвало друг от друга. И вот не знаю, послышалось ли мне, или Лешка в самом деле шепнул: « Я люблю тебя, Принцесса»?..
Я вышла из комнаты, не глядя на отца и не слушая его слов, обошла стоящую неподалеку ведьму, двинулась в сторону лестницы. На улице обернулась на дом, в котором мне совсем недавно было так хорошо, и на глаза навернулись слезы.
– Садись, - скомандовал отец, распахивая заднюю дверь служебного автомобиля. Я взялась за ручку, но тут от подъезда послышался голос Аглаи:
– Алина, куртку возьми. А то холодно.
– На улице двадцать пять градусов, - не оборачиваясь, прокомментировал отец, но Аглая уже подошла к нам, накинула на меня куртку.
– Ночи нынче прохладные… А водитель надежный? – она коротко глянула на неподвижно сидящего водителя, - а то сейчас, сам понимаешь…
– Аглая, - жестко прервал ее отец, - быстро вернулась в дом. Я с тобой еще не закончил.
– Ох… - покачала головой ведьма, - грозный какой…
Но не стала спорить, глянула еще раз на меня, потом на водителя и спокойно пошла к подъезду. А отец содрал с меня куртку, перекинул ее через свой локоть.
– Не замерзнешь.
И затолкал в машину. Щелкнули замки, и темная ночь стала еще темнее… Я оказалась в тюрьме.
Машина тронулась, набирая скорость, я сидела, стараясь оглядываться незаметно, и , чем дальше мы уезжали, тем сильнее начинала дрожать. Мысли о Лешке, о том, что с ним может сделать отец, убивали. Зачем я его так подставила? Зачем я вообще… А еще больше убивало осознание, что не смогу… Просто не смогу сделать так, как велел Лешка. И здесь дело даже не в том, что трусиха, хотя, трусиха, конечно, трусиха… Но просто… Вряд ли водитель поверит моему спектаклю… И у него наверняка есть сценарии, что делать в случае, если заключенному плохо… И едва ли он потеряет бдительность настолько, чтоб упустить меня в темной Москве. А уж тем более, в ярко освещенной… Но все равно, надо попробовать, надо… Но вот что сказать? Просто притвориться, что тошнит? А если скажет, чтоб тошнила прямо в машине?... Черт…