Пристроить шпиона

Зайцева Мария

Но все получилось , вроде. Сейчас Савину придется несладко, потому что флешки, диски и дискетки явно запаролены так, что фиг так просто инфу вытащишь. Но это уже не моя печаль.

Я сажусь в метро и еду в Выхино. К моей Принцесске. Обиду ее зализывать. К обоюдному удовольствию.

26. Леха. Правильно зализать обиду

– Ну вот скажи, как я мог по-другому поступить, а?
– я смотрю на сигарету, тлеющую в пальцах, затягиваюсь, предусмотрительно отворачиваясь, чтоб выдохнуть дым. Чтоб не доставлять неудобств единственному, кто согласен со мной общаться

сегодня ночью, - я же, блять, не гражданский! Я не могу просто! И к тому же, я не был уверен, что нужен… Что могу это сделать… Она с самого начала мне показывала, что только в постели воспринимает… И все. Понимаешь?

Смотрю в умные глаза и вижу – понимает. Хороший собеседник. Очень хороший. Не заслуживаю я такого.

– И потом… Ну когда ей что говорить? Когда мне самому нихрена не говорят? Но я же не кипишую? Не кипишую. Не положено всего знать, да… А она? Ну вот зачем она так?

Маленькая бутылка коньяка, врученная мне рыжей ведьмой перед тем, как вытолкать из комнаты, уже заканчивается. Доза для меня смешная, конечно. Но я сутки не спал и столько же ничего не жрал. С сигареты, пачку которых мне тоже кинула ведьма, вот повезло Савину с понимающей бабой, развезло, а коньяк добил. В голове пусто, в глазах легкий туман. И все уже не так болезненно, как в самом начале. И глаза Принцессы, огромные, цвета расплавленной карамели, злые и заплаканные, уже не режут по живому. Сглаживается эффект.

– И, главное, понимаешь, друг, я же все по-правильному хотел… По-хорошему, черт… А она… Я из-за нее, можно сказать, против системы… Потому что прекрасно знаю, что со мной сделает генерал, когда узнает… И я готов, понимаешь? Готов! А она… Она… Эх…

Пустая бутылка летит в удачно поставленную между этажами общаги урну. Все же, нормальный тут комендант, знает, как минимизировать проблемы… Бычок от сигареты летит туда же.

Мой собеседник провожает это все дело лучистым взглядом, облизывается. Я и его коньячком угостил тоже. Немножко, чисто лизнуть, но ему понравилось. А вот сигаретный дым в морду – нифига. Ну , это никому не нравится, раньше за такое рожу чистили… Ногами… Вспоминаю веселые денечки, проведенные на севере, усмехаюсь грустно. Похоже, при любом раскладе туда мне светит…

– И вот сейчас… Все хотел рассказать… А мне даже слова не дали! Тупо выпихнули! Вот как так можно? А? После всего, что было? Молчишь, зверюга? Молчишь…

Щурюсь на собеседника и выдаю неожиданно для самого себя:

– А знаешь, я бы не удивился, если б ты был говорящим… Очень уж взгляд у тебя разумный… Как тебя зовут?

Но мой собеседник только таинственно улыбается в усы и ложится на подоконник. Разваливается, занимая все возможное пространство, растекаясь, словно задался целью лишний раз подтвердить, что коты – это жидкость. Мурчит, как трактор на минималках. Рыжая здоровенная морда выражает полное равнодушие к моей дурацкой судьбе.

Я не удерживаюсь, тяну к пушистому боку ладонь, хотя уже выяснил, что мой собеседник этого терпеть не может. Рука до сих пор ноет, а царапины кровоточат… Кот мгновенно прекращает мурчать, смотрит на меня злющим взглядом, предупреждая, чтоб не даже не думал распускать конечности.

– Ну вот на кой ты нужен, такой? – с досадой спрашиваю я, убирая ладонь, - если тебя даже погладить нельзя?

Кот опять роняет тяжелую башку на подоконник и возобновляет тракторное тарахтение. А я смотрю, чувствуя, как наливаюсь бессильной яростью.

Буквально в пяти метрах от меня моя Принцесса,

красивая до боли, с заплаканными прекрасными глазами, сидит и даже не думает со мной говорить. Прощать меня! Это несправедливо! Несправедливо! Ее папаша, вполне возможно, уже ее ищет… Хотя, вряд ли, конечно. Там, если я все правильно понимаю, такая охота на ведьм началась, что сейчас бошки лететь будут, как в том фильме про апокалипсис у Майя. Только без пирамиды. Хотя, она -то как раз есть. Даже две. Виртуальная и властная. Но потом генерал отряхнет кровь со своего но-дачи, или чем он там рубит, оглянется, вспомнит про дочь. Это он правильно придумал, тут ее спрятать, фиг найдут ведь… Но все равно он ее заберет, вместе со своей женщиной… Непонятно, какого хрена до сих пор женщину не забрал, такую только и оставлять одну… Хотя, может, и правильно. Опасности для них меньше.

Женщины делают нас слабыми. И при этом дают силу и волю к жизни. Моя сестра, Машка… Если б не она, я бы , наверно, сдох там, на малолетке… Но я думал о ней, о своей дикой вине перед ней… И выжил. И потом выжил, когда надо было искать ее. Выжил и все вытерпел. Чтоб найти. Принцесса моя… Я на все пошел только ради нее. Убил опять. Если б не приказ генерала, сам бы убил. Все равно. Это я очень четко понимал сразу, еще когда шел к той проклятой комнате… Она, наверно, испугалась меня, урода, тварь, мясника. Да еще и предателя. Как она кричала, перед тем, как выпихнуть меня из комнаты… Предатель… А я все ради нее, блять! Ради нее одной!!! И она должна меня выслушать! Обязана! Никак по-другому!

Я смотрю в янтарные глазищи здоровенного рыжего кота, который так круто скрасил мне подъездную пьянку, и кажется, что он на секунду прищуривает веки, соглашаясь… Поддерживая. Вскакиваю и целеустремленно иду в сторону двери, за которой прячется моя Принцесса. Даже если ведьма меня проклянет, я попаду туда! И поговорю с Алинкой! Она должна меня услышать! Обязана! Взвинченный и злой до усрачки, подхожу к двери, заношу кулак, намереваясь , если не откроют, выбить дверное полотно к херам, но тут замок щелкает и на пороге появляется рыжая ведьма. Оглядывает меня злыми, прищуренными, так похожими на кошачьи глазами, шипит тихо и презрительно:

– Долго думал. Что за мужики пошли…

Потом сторонится, кивком головы приглашая меня в комнату, а сама проходит на выход. Разворачивает меня за локоть и шипит уже повелительно:

– Не облажайся, мальчик.

И закрывает за собой дверь. На ключ.

Я моргаю, привыкая к полумраку после яркости коридора.

Ищу взглядом Принцессу и сначала кажется, что рыжая ведьма обманула, увела Алинку куда-то, а меня, дурака, просто тут заперла одного, чтоб не мешал… Но через мгновение вижу темную макушку, чуть выглядывающую из-за спинки дивана, и замираю, боясь двинуться.

Моя принцесса сидит неподвижно, прямо напротив окна. Темного окна. Стекло отражает ее бледное лицо, огромные глаза… И взгляд их – прямо на меня. Сам я в отражении выгляжу в полным идиотом, словно суслик, застывший в свете фар джипа, волосы разворошены, пиджак проебан в коридоре, кажется, под толстым рыжим зверем остался, белая рубашка кое-где уделана кровищей. И пьяная мятая физиономия. Красавец, чего уж там. Только к нежным принцессам с такой ряхой и лезть. Но другой не имеем, а еще не имеем времени, потому, отринув все ненужные сомнения, топаю в сторону дивана. Взгляд держу прямо, смотрю в отражение на стекле. И, надеюсь, что выгляжу решительно. Напористо. Уверенно, блять!