Присвоить тебя
Шрифт:
Место, куда хочется возвращаться. Возвращаться к кому-то.
У Иваньшина подобного места давно уже нет.
Захар включает холодную воду, потоком хлынувшую из-под крана, мочит руки и трет лицо, как будто силясь стереть ненужные образы прошлого. Капли стекают на ворот толстовки, заползают под рукава, заставляя ткань неприятно липнуть к коже. Захар стаскивает ее и только сейчас вспоминает, что с собой у него нет ни единой вещи, чтобы переодеться. Все осталось в той самой квартирке, служившей имитацией дома.
Плюнув на приличия,
Он тоже?
Неизвестность собственной роли не позволяет расслабиться.
Готовка на время отвлекает Захара от размышлений, наполняя его каким-то умиротворяющим спокойствием, а блеклую кухню ласкающими нюх ароматами жареного фарша и специй в соусе.
Не имея широких возможностей для разнообразного питания, Захар учился готовить наиболее питательную и полезную для его рациона пищу из простых и доступных продуктов. Так что приходилось порой приложить фантазию. Из провианта на кухне Одинцова можно было позволить себе куда более изысканный ужин, чем обычные макароны с тефтелями. В представлении Захара, Одинцов в принципе питался сплошь в дорогих элитных ресторанах, располагающихся где-нибудь в центре Питера, где только на чай оставляют среднюю зарплату обычного работяги. Так зачем ему есть стряпню Захара?
– М-м-м, пахнет потрясающе.
Захар пропускает появление Тимофея на кухне. С полотенцем на влажных волосах, босой и в висящих на бедрах домашних шортах, тот втягивает носом летающие вокруг запахи и шлепает прямо к Иваньшину.
– Уже готово? – интересуется Одинцов, заглядывая в сковороду практически через плечо Захара, так что его обдает волной свежести с примесью чего-то мятного, исходящего от Тимофея. – Не терпится оценить твои кулинарные навыки. А то вдруг я зря рассчитал кухарку?
– Твои проблемы, – парирует Захар, помешивая деревянной лопаточкой спагетти с тефтелями в чуть бурлящем соусе. Еще пара минут, и можно садиться за стол.
– Выпьешь со мной? – предлагает Одинцов.
Захар оглядывается и видит, как тот уже роется в скрытом за дверями шкафчика мини-баре, а после раздается звон от соприкосновения стеклянных бутылочных боков, когда Одинцов вынимает красное вино.
– Я не пью, – отзывается Захар.
– Вообще? Или со мной? – с явной иронией уточняет Тимофей
Закрыв дверь мини-бара, вновь приближается к Захару, встает почти впритык, задевая плечом, и достает из ящика штопор.
– С теми, кому не доверяю, – бубнит в ответ Захар и снимает с плиты готовую еду.
– Опять ты за свое, Захарушка.
Одинцов дуется, выпячивая губы, вздыхает и вонзает штопор в пробку, а потом с усилием начинает ее вынимать, пока с коротким «чпок» та не вылезает из горлышка.
– Как тебе? Правда
Он отворачивается, хотя успевает уловить приятные нотки, кажется, смородины и малины.
– А мне нравится, – пожимает плечами Одинцов и теперь уже тянется выше за бокалами. Будто все необходимые ему предметы намеренно хранятся там, где маячит Иваньшин.
Пожелав приятного аппетита, оба принимаются за еду.
– М-м-м, Захарушка, очень вкусно. Где ты научился так готовить? – хвалит Одинцов, едва прожевав. Аж глаза прикрывает.
Захар отводит взгляд. Вот же показушник. И неважно, что сейчас Тимофей хвалит его стряпню. Ничего в ней особенного. Это всего-то обычные макароны с мясными тефтелями в томатном соусе.
Но все равно приятно. Вот же черт.
– Нигде. Я один живу. Пришлось практиковаться, – отвечает Захар, а потом, вспомнив, добавляет: – Кстати, мне нужно забрать из дома одежду. Я…
Дальнейшая реплика застревает. Вертится на языке, но как правильно поставить вопрос? Спросить разрешения? Или же заявить, что просто завтра едет и точка?
– Окей, утром ты вряд ли понадобишься мне, так что можешь заниматься своими делами. Если что – я позвоню. Только, пожалуйста, отвечай. Не игнорируй мои звонки, ладно? – просит Одинцов, будто почти уверен, что Захар сразу сбросит входящий вызов.
– Да, – коротко отвечает Иваньшин.
В конце концов Тимофей и правда обращается с ним, скорее, как с гостем, нежели со своим слугой. Может, его повадки немного странные и вызывают у Захара противоречия – они ведь раньше жили совершенно разными жизнями.
Но что если им действительно… подружиться?
Глава 3
Захар не верит, что проспал так долго. Хочется свалить всё на слишком удобный матрас и дорогущие простыни. Но только не признавать, что впервые за долгое время он просто не чувствует какой-то… опасности? И это на чужой территории. Когда где-то в соседней комнате спит человек, которого он знает жалкие сутки.
Вчера после ужина Захар почти сразу ушел в свою комнату. Почти. Сразу как всё-таки выпил с Тимофеем вина. Оно и правда оказалось предательски вкусным, хотя Захар не был любителем элитного алкоголя. Его удел – пиво в упаковке по акции. Да и то изредка. Как же, он ведь спортсмен. Боец. У него режим. И живые примеры повсюду среди мало-мальски знакомых, как бухло превращает слабых духом в жалкие оболочки. Когда жизнь в конечном итоге отрыгивает тебя на обочину.
Встряхнув головой, Захар идет в ванную. В его квартире есть лишь тесная душевая кабинка и обычный без наворотов толчок. Все чисто и аккуратно, но не вылизано до блеска, как в доме у Одинцова. Да вся спальня Захара была, вероятно, чуть больше здешней уборной. А туалет, кажется, рассыпает блестки, как в рекламе средства для унитаза.