Присяга Российской империи
Шрифт:
— На спасательном плотике, вдали от районов оживленного мореплавания… Ваше величество, Тихий океан только называется тихим. Полагаете, у них будут шансы на спасение?
— Полмиллиона человек, Василий Андреевич. Пятьсот тысяч мужчин, женщин, детей, которые дышал, смеются, трудятся, любят… Просто живут. — взгляд государя стал жестким и холодным. — Готовьте документы. Будем надеяться на милость Господа и отвагу русских офицеров. Именно на их чести и самоотверженности наша страна держится уже не одну тысячу лет…
— Ваше величество, —
— Спасибо, — Павел взял трубку и отошел с ней к окну. — Мне кажется, полковник, майор Ралусин в общих чертах уже ввел вас в курс дела. У вас стоят восемь украинских машин. Среди них есть такие, с которых убраны опознавательные знаки Украины, но еще не нанесены российские? Очень хорошо. Я бы попросил вас подготовить один «ТУ-160» к вылету в соответствии с пожеланиями Ильи Юрьевича… Да, полковник, я прекрасно понимаю, насколько это сложно и чем вы рискуете, что за погибший самолет придется отвечать, но я все равно прошу вас подготовит машину и план полета. Для меня… Нет, для нашей родины очень важно уничтожить это судно. Настолько важно, что я даже не могу говорить об этом по телефону. Когда майор Ралусин прибудет в Энгельс он объяснит все лично.
Император Павел Второй отключил телефон, вздохнул, прикусил губу. Потом резко повернулся:
— Итак, господа офицеры, крайний срок для завершения операции — шесть дней. Оптимальный — четверо суток, пока цель находится в Большом Австралийском заливе. С вас, полковник, документы для легализации экипажа в качестве яхтсменов, легенда, спасательный корабль. Вы, майор, обеспечиваете подготовку и вылет бомбардировщика. Надеюсь, господа, вы с честью выполните свой долг.
База дальней авиации 1 ТБАП, г. Энгельс, 25 декабря 1999 года 07:40
В этот раз майору Ралусину повезло. Он прибыл на военный аэродром Первого авиаполка без пересадок, прямо на взлетную полосу. Правда, путешествовать пришлось в грузовом отсеке потрепанного жизнью огромного четырехмоторного «АН-12», вместе с уложенными в шесть рядов самолетными плоскостями и стопками вертолетных лопастей, но лучше плохо лететь, чем хорошо трястись поездом. Тем паче, что перед пилотской кабиной лежала груда старых брезентовых чехлов, на которой он благополучно отоспался.
Посадку Илья тоже проспал и открыл глаза только от ядовитого скрежета, с которым стала опускаться кормовая разгрузочная аппарель. Он поднялся, отряхнул утепленную форменную куртку, и легко сбежал на бетон рулежки, по которой ветер мел холодную снежную поземку.
На улице было еще темно, с затянутого темного нега падал редкий снег, мороз тут же начал деловито забираться за воротник. Бывший пограничник поднял ворот, огляделся. Местонахождение штаба он помнил — но только относительно стоянки ракетоносцев. А вот в какую сторону топать отсюда?
Спрашивать было некого. Пилоты, по всей видимости, ожидали разгрузки
— Стой, кто идет!
— Чего? — тяжело дыша, остановился Ралусин.
— Стой, стрелять буду!
— Здесь, что пост?
— Да, пятый пост. Давай, иди отсюда.
— Ладно, — кивнул Илья. — Только подскажи, где тут дальние ракетоносцы стоят?
— Ну ты даешь, мужик, — усмехнулся в темноте часовой. — А коды запуска тебе не нужно?
— Ну, а штаб где?
— Мужик, ты дурак, или прикидываешься? Давай, вали отсюда, пока с карабина не шмальнул.
— Куда идти-то?
— Иди, откуда пришел.
— О, — неожиданно осенила Ралусина гениальная идея. — Солдат, в отпуск хочешь? Давай, разводящего с бодрствующей сменой вызывай. Скажи, нарушителя задержал. И пусть сразу дежурному по части сообщат. Дескать, нарушитель — майор Ралусин. Говорит, к командиру полка из Москвы прибыл.
— На губу ведь посадят, мужик… — засомневался часовой.
— А это уже не твоя забота. У вас машина на случай тревоги есть?
— Развозка штабная, «УАЗик». Жратву по точкам развозит.
— Ну и хорошо, — Илья закинул руки за голову. — Пошли наряд вызывать. Показывай, где тут у тебя телефон?
Спустя пятьдесят минут майор сидел в кабинете Полударина и отпивался горячим чаем.
— Чего это тебя через посты понесло, Илья? — покачал головой полковник, размешивая сахар в своей чашке. — А если бы тебя пристрелили?
— Перестань, — отмахнулся Ралусин. — Ну не совсем же у тебя солдаты дураки? Ну, покричали бы чуть-чуть, пальнули в воздух. Не станут же они в живых людей стрелять. Скажи лучше, Костя, ты полетный план приготовил?
— Я не отвечу на этот вопрос, — спокойно прихлебнул чай командир полка, — пока ты мне не объяснишь, что происходит?
— Если вкратце, — пригладил волосы Илья, — если очень коротко… То на этом кораблике чеченские бандиты везут атомную бомбу, которую собираются через Иран по Каспию и по Волге доставить до Москвы. А если не получится, то взорвать раньше. Например, у Казани. Или здесь. Или у Астрахани. Причем сейчас мы точно знаем, что боезаряд на судне. Но за то, что он останется там больше четырех дней ручаться нельзя. Топить террористов нужно прямо сейчас.
— Тогда понятно, — вздохнул полковник. — Тогда деваться некуда. Хотя, конечно, попрут меня со службы после этой авантюры… Ну да ладно.