Присягнувшие Тьме
Шрифт:
— Например, что?
— Понятия не имею. Но их версия о несчастном случае трещит по швам. Начать с того, что Сильви Симонис вовсе не была спортсменкой. Затем говорили, будто она пропала неделю назад. Если так, почему ее тело было в таком ужасном состоянии?
— А тело действительно разложилось?
— По слухам, оно кишело червями.
— А вы его видели?
— Нет, но мне удалось поговорить со спасателями.
— В «Курье де Юра» сказано, что спасатели опознали ее по лицу.
Послышался юношеский смех:
— В
— Как это?
— Внизу тело совсем сгнило, но верхняя часть пострадала меньше. А лицо — в полном порядке! Словно она умирала несколько раз. Представляете? В разное время!
То, о чем говорил мой собеседник, казалось невозможным. И именно эта странность могла стать для Люка отправной точкой.
— Хотя бы известно, убийство ли это?
— Нет. Во всяком случае, нам об этом ничего не сообщили. С другой стороны, я понимаю, почему они молчат. Сильви Симонис в наших местах — запретная тема.
— Из-за убийства девочки?
— Еще бы! То же дело Грегори, только в Юра! Прошло четырнадцать лет, виновного так и не нашли, а в Сартуи по-прежнему ходят самые невероятные слухи!
— Вы думаете, оба эти дела связаны между собой?
— Конечно. Еще и потому, что роль самой Сильви в убийстве Манон не совсем ясна.
— В каком смысле?
— Было время, когда ее даже подозревали в убийстве дочери. Но потом подозрения были сняты. У нее оказалось железное алиби. И вот спустя четырнадцать лет она сама погибла, а власти замалчивают это дело. На мой взгляд, они обнаружили что-то грандиозное!
Тело возле монастыря. Женщина, умиравшая несколько раз. Убитая девочка. Подозрение в детоубийстве. В подобном деле без дьявола не обошлось. Я вернулся к факту, который не вязался с остальными:
— Если вас так интересует этот случай, почему вы больше о нем не писали? Почему об этом больше никто не опубликовал ни слова?
— Не было никакой информации.
— Но подобная секретность уже сама по себе сенсация. По крайней мере, сюжет для статьи.
— Нам были даны указания.
— Что за указания?
— Поскольку сказать нечего, то не стоит ворошить дерьмо. Для региона это плохо. Сартуи находится в семи километрах от реки Ду. Представьте себе: в самый разгар туристического сезона пойдут слухи, что река кишмя кишит трупами!
Я перешел на «ты»:
— Как тебя зовут?
— Жоель. Жоель Шапиро.
— Тебе сколько лет?
— Двадцать два года.
— Думаю, мне надо тебя повидать, Жоель. В любом случае туристический сезон уже закончился.
24
На набережной Орфевр меня ждал привычный ворох бумаг. Протоколы, отчеты, телеграммы, обзоры прессы…
Я швырнул всю эту кипу на письменный стол, сел и первым делом завернул в кусок замши пистолеты Дуду, потом спрятал их в один из ящиков, запиравшихся
— Еще я хотел тебе сказать… Я разузнал о поездках Люка.
— И что?
— Там не было женщины. По крайней мере, в том смысле, в котором ты думаешь.
— Ты уверен?
— Вполне. Я тебе еще позвоню.
Я положил трубку, не зная, успокоил ли я задетое женское самолюбие или усугубил горе супруги. Листая текущие документы, я обнаружил записку Маласпе об образке Люка. Дешевая безделушка. Значит, для Люка архангел Михаил был важен как символ.
Затем я наткнулся на рапорт Мейера о подозреваемом в убийстве в Ле-Пере. Цыган Калдераш. Я проглядел текст — отличная работа. Будет что представить Дюмайе в доказательство того, что следствие продвигается.
Я позвонил Фуко и попросил зайти за своим мобильником. Потом позвонил Свендсену, хотел узнать, удалось ли ему продвинуться в изучении снимков, найденных у Люка. Он прервал меня на полуслове:
— Все они получены с помощью петскана. Это прибор, позволяющий следить за работой человеческого мозга в реальном времени. Снимки сделаны в отделении ядерной медицины Национальной лаборатории Брукхэвена, известном исследовательском центре в Нью-Джерси.
— В данном случае о какой мозговой деятельности идет речь?
— Судя по всему, объектами были больные во время припадка. То есть буйные шизофреники.
— Преступники?
— Во всяком случае, буйнопомешанные.
Так я и думал. В Средние века о присутствии дьявола свидетельствовали горгульи, а в XXI веке — органические повреждения мозга, делающие человека убийцей.
Свендсен продолжал:
— Я нашел и другие сведения. У этих больных наблюдались также физические изменения, связанные с шизофренией: ненормально широкая верхняя часть туловища, асимметричное лицо, выраженный волосяной покров… Как будто бы психическое заболевание изменяло их тела. Нечто вроде мистера Хайда…
Я догадывался, чем могли заинтересовать Люка подобные мутации. Зло настолько завладело этими существами, что исказило их внешность. Проклятые души наших дней. Я уже заканчивал разговор со Свендсеном, когда в моей берлоге появился Фуко.
— Спасибо, — сказал я ему, отдавая мобильный.
— Свой-то нашел?
— Все в порядке. Как твои успехи?
— Из любопытства я проверил, вел ли Ларфауи дела в Безансоне. Глухо.
— А что со счетами?
— Я все получил, но не нашел никаких зацепок. Ни в банковских счетах Люка, ни в телефонных распечатках нет ничего подозрительного. Все исходящие звонки, даже из дома, касаются только работы. Но нет ни одного звонка в Безансон. На мой взгляд, он пользовался другим абонентским номером. Так часто делают неверные мужья, и…