Притворись, что любишь
Шрифт:
– А с ананасом было так, демонстрация силы?
– А с ананасом это было «нечего сидеть по ресторанам с разными смазливыми юнцами»! Очень это меня нервирует! – с этими словами Кирилл попытался обнять ее. Но Кира снова вывернулась.
– Значит, ты мне не доверяешь! – покачала она головой.
– Я просто не умею делиться тем, что мне дорого, – Кирилл по-хозяйски похлопал ее по бедру.
Кира посмотрела на него выразительно.
– Кто говорил про дележку? Я тебе верна!
– Лучше перебдеть, чем недобдеть, –
– То есть, по-твоему, это нормально, да? Диктовать, что могу делать, а что нет? Обвинять, даже не выслушав толком?
– Зачем терпишь, если всё так ужасно?
Кира окинула его долгим взглядом и в итоге произнесла:
– Разве ответ не очевиден?
– К сожалению, очевиден, – Кирилл поднялся с кровати, вытащил из шкафа джинсы с футболкой и стал одеваться.
Она осталась сидеть на месте, немного ошалев от услышанного.
– Почему к сожалению?
Кирилл повернулся к ней и ответил:
– По-твоему, я должен радоваться, что ты со мной из-за тряпок и продвижения по службе?
– Ты дурной? – голос ее дрогнул.
– Кир, я всё понимаю. Не надо стараться.
Она пару раз моргнула, затем сбросила одеяло и выскочила из комнаты. На этот раз останавливать ее он не стал. Краем глаза заметил, что юркнула в гостевую комнату, которая негласно считалась ее убежищем: там она занималась и проводила время, если Кирилла не было дома.
«Ну, вот всё и выяснили…» – подумал Кирилл и направился на кухню за порцией кофе.
Пора садиться за разбор проектов. Хотя он глубоко сомневался, что сможет сосредоточиться на работе. Главные слова были сказаны. И что-то Кира не стремилась его разубеждать. Могла бы для приличия хоть слезу пустить и броситься на шею с поцелуями. На душе стало горько и противно.
В ее комнате слышалось подозрительное шуршание. Кирилл не обращал на это внимания, сосредоточившись на дозировке воды, сахара, ароматного темно-коричневого порошка и собственных грустных мыслях. Включил кофеварку и отправился в коридор за сумкой с ноутбуком. Когда положил ноутбук на стол в гостиной, дверь в комнату Киры открылась. Одетая в простенькие шорты и майку без рукавов, Кира вышла с большой розовой сумкой. Кирилл узнал эту сумку. Именно с ней Кира сначала путешествовала из своего дома сюда, держа там вещи первой необходимости. Лицо его ненаглядной закрывали черные очки в пол-лица.
– Куда собралась? – пробасил он грозно.
– Кирилл, пожалуйста, не говори больше ничего. Можно, я просто уйду? – голос ее был подозрительно хриплым.
– Нельзя, – сказал он твердо и подошел к ней.
Он медленно снял с ее плеча сумку. Затем также медленно снял очки и бросил на диван. Глаза у Киры были красными. Нос припух и порозовел. Губы сжались в две ниточки. Но Кира не всхлипывала, держалась.
– Это что за концерт? Долго репетировала?
– Кирилл, пожалуйста, ничего не говори, – почти шепотом
– Нет уж, милая, решила устроить спектакль, доигрывай до конца!
Она несколько раз глубоко вздохнула и медленно произнесла:
– Не нужны мне твои подарки. В «Полярис» я больше не вернусь. И тебя я больше видеть не хочу!
Кирилл смерил нее недоуменным взглядом. Затем смысл сказанного окончательно уместился в его голове. Что-что, а это он ожидал услышать от нее в последнюю очередь. Похоже, не шутит. Взгляд его стал мрачным, а лицо хмурым.
– С чего такие решения, Кира?
– С того, что ты думаешь, будто я продажная сволочь! Я никогда не думала, что ты меня видишь такой! – голос Киры дрогнул, и сдерживаемые слезы всё же вырвались наружу. – Разве так любят?
– Кир, какая любовь, ты о чем?!
– Действительно, о чем это я, – сквозь всхлипывания продолжила она. – Ты ведь никогда не говорил об этом. Но я думала, ты видишь, как сильно я тебя люблю, и мои чувства… хоть немного взаимны! А ты, оказывается, ничего дальше собственного носа не видишь! Я только сейчас поняла, насколько тебе безразлична.
– Кир, если бы ты была мне безразлична, я бы развлекся с тобой немного и давно отправил в отставку. Но я же этого не сделал!
Она прекратила всхлипывать, а в глазах ее появилась решимость.
– Спасибо, господин хороший. Век не забуду твоей доброты! Только ничего мне больше от тебя не нужно!
– Ты хорошо подумай, – Кирилл цедил каждое слово. – Дороги назад не будет. Уйдешь сейчас, обратно не позову.
– Ты не понимаешь, да? Я не хочу от тебя уходить, но у меня нет выбора!
Он снова иронично ухмыльнулся:
– Хочешь, чтобы я поверил, что ты вдруг воспылала ко мне любовью?
– Почему вдруг? Это произошло постепенно!
– Кир, ты меня на дух не переносила, пока я тебя на курсы не устроил. И дальше бегала бы от меня. Или скажешь, что это не так?
Она смущенно потупила глаза, и Кирилл продолжил:
– Так к чему этот цирк?
– Это не цирк.
– Посмотри мне в глаза и скажи, почему согласилась со мной встречаться, – потребовал он.
– Потому что я тебя хотела!
– Ты меня… что?
– Хотела, – еле слышно повторила она.
– Если ты меня хотела, милая, что ж так рьяно от свиданий отказывалась?
Кирилл буравил ее взглядом, подмечая каждую деталь, каждое малейшее мимическое движение. Анализировал словно прокурор на допросе.
– Потому что не хотела быть очередной зарубкой на твоей кровати! А потом ты сказал, что хочешь отношений, – голос Киры сбивался, слабел, но она продолжала: – Всё у нас стало складываться. Я подумала, раз мы так хорошо ладим, значит, есть будущее. А ты, оказывается, всё это время думал, что я… Таких отношений мне не надо. Лучше бы ты ничего для меня не делал, но относился ко мне по-другому.
Конец ознакомительного фрагмента.