Притворись
Шрифт:
Майкл открыл переднюю дверь для Бетани и поцеловал ее в губы, а затем открыл нам багажник. Я закинул туда наши вещи и открыл дверь Макс.
– Какой джентльмен, - заметила Бетани.
– Твой вкус изменился в лучшую сторону, Макс.
Если она не будет следить за словами, то кожаный салон зальет кровью. Сжимая кулаки, Макс сидела прямо. Я положил руку на один из кулаков и сжал его. Лучшее, что я мог сделать в такой ситуации, это заставить Бетани говорить о себе.
Когда мы выехали с парковки и поехали по дороге, я спросил:
–
– В этом июне будет два года. У нас была самая восхитительная свадьба в июне. Она была идеальна.
Продолжая вести машину, Майкл добавил:
– Также идеальна, как и ты.
У Бетани вырвалось “Оу”, и несколько мгновений они вообще на дорогу не смотрели и еще раз быстро поцеловались.
Макс издала такой звук, словно собралась чем-нибудь в них кинуть, и сказала:
– И водитель из тебя отличный.
– Ну а нам стоит готовиться к звону свадебных колокольчиков в вашу честь?
– спросила Бетани.
Я не мог смотреть на Макс, поэтому, оставаясь в образе, продолжал играть свою роль.
– Мы не торопимся. Посмотрим, как все дальше пойдет.
– Ох.
– Бетани надула губы и с жалостью посмотрела на Макс.
– Да, конечно.
Я проследил за взглядом Бетани и увидел, что Макс прислонилась лбом к стеклу и закрыла глаз. Она убрала свою руку как можно дальше от моей и начала засыпать.
– Нам долго еще ехать?
– спросил я.
– Где-то минут тридцать, - ответил Майкл.
– Если только они нас не угробят, - не выдержала Макс.
36
Макс
Мама открыла дверь их двухэтажного дома и, увидев нас, завизжала. Думаю, даже у Джокера улыбка была более искренняя, чем у меня. Когда появился папа, Кейд обвил рукой мою талию. Даже через слои ткани я чувствовала жар его пальцев, и это было похоже на пять маленьких кинжалов сомнений, впившихся в мою кожу.
Мне было так тяжело. Тело, разум и сердце постоянно вели войну, а психика несла сопутствующие потери.
Папа пожал Кейду руку, а мама одновременно притянула нас к себе для объятий.
– Входите! Входите! О, Кейд, мы с Миком так счастливы, что ты здесь.
– Она отпустила меня и на несколько секунд обняла его за шею. Его рука все еще была на моей талии, поэтому я была больше чем уверена, что мы походили на какого-то монстра, выросшего в радиоактивных отходах, у которого внезапно отросла еще одна голова и дополнительные конечности. Отстранившись, она коснулась моих волос и цокнула.
– О, милая, - сказала она и нахмурилась, но больше ничего не говорила. Это дало мне надежду, что она и на остальное отреагирует спокойно.
Но совсем небольшую.
Я встретилась взглядом с Кейдом, а потом он снова посмотрел на маму.
Сделав глубокий вдох, я сказала:
– Мам?
– Да, дорогая?
Она заглянула мне прямо в глаза. Многие годы
Вместо этого я спросила:
– В какой комнате остановится Кейд?
– О, мы приготовили для него гостевую, которая прямо напротив твоей старой комнаты.
Я взглянула на Кейда, и он ответил мне напряженной улыбкой.
Делая очередной шаг вперед, мне все больше хотелось развернуться и убежать прочь.
Мама в это время продолжала:
– Почему бы вам двоим пока не распаковать вещи? Ужин почти готов, так что скоро будем есть!
Я кивнула и собиралась уже взять Кейда за руку, когда он отстранился и жестом попросил меня показывать ему дорогу. Его плечи были напряжены еще больше, чем улыбка. Я пошла по каменной дорожке и прошла через огромные, с витиеватыми узорами двери. Он следовал за мной, но в дверях остановился рассмотреть сводчатый потолок и точно догадался о любви моей мамы украшать каждый свободный сантиметр пространства.
– Лестница там, - сказала я.
Он кивнул, но ничего не сказал.
Весь путь наверх я слышала позади себя его тяжелые шаги, и каждый заставлял меня вздрагивать.
Когда я наконец открыла дверь гостевой комнаты в конце коридора, я чувствовала, как его эмоции облаком нависли надо мной. Он бросил наши вещи на кровать и повернулся ко мне.
Как правило, мне нравится, как Кейд смотрит на меня: выглядывая из толпы, пока я пою; наблюдая со стороны, когда мы идем домой; не отрывая глаз, когда я под ним распадаюсь на мелкие кусочки. Я с легкостью могла бы утверждать, судя по его выражению лица, что он верит в меня.
Но сейчас было совсем другое. Он не был зол… хотя, нет, был. Но больше он выглядел расстроенным. И разочарованным. Мне это был так знакомо. Огонь в его глазах пропал. А с ним и его в вера в меня.
Я закрыла за собой дверь, и щелчок эхом разнесся по комнате.
– Прости.
– Я должна была сказать ему многое, больше, чем любому другому человеку в моей жизни за исключением Алекс.
– Знаю, я обещала сказать им… что не намерена больше притворяться…
– Ты много чего говорила.
Я сделала глубокий вдох, но легкие, казалось, все равно были пусты.
– Кейд…
– Я просто не понимаю тебя.
– Он запустил руки в волосы и стал туда обратно расхаживать перед кроватью.
– Я думал, ты бесстрашная, - сказал он.
Из горла вырвался непонятный звук: то ли смех, то ли рыдания.
– Значит, ты ошибался.
– Ты стоишь перед сотнями людей и раскрываешь им душу. Ты ничего не боишься. Если тебе чего-то хочется - ты просто берешь это. Ты удивительная. Но когда ты оказываешься тут, то становишься совершенно другим человеком.