Притворщица
Шрифт:
— Спасибо! А ты как, уже обзавёлся гаремом? — отшутилась в ответ немного напряжённая девушка.
— Пока нет, но мой папочка уже работает на этим вопросом, — рассмеялся Перкид, передавая Рончейе меню. — Что посоветуешь выбрать?
— Думаю, тут всё должно быть отменного качества, — пожала плечами девушка. — Малурив не мелочатся обычно.
— Я думал, ты уже что-то успела распробовать. Неужели муж не водит сюда хотя бы по выходным? Вот наглец!
— Какие выходные?! — оживилась девушка, пытаясь перевести разговор на более удобную тему. — Академию осенью открывать нужно, а у нас…
—
— Надеюсь, просто столько всего и сразу…
— О, тебе не привыкать! — рассмеялся мужчина.
— Это ты о чём? — снова напряглась Рончейя, услышавшая в последней фразе Перкида намёк на особые забавы, в которых когда-то участвовала.
— Ну, ты же дважды умудрилась сдать за год сразу по два курса. А параллельно ещё и наши замечательные порошочки и капельки запатентовала.
— Ну да, но такая ответственность… — расслабилась девушка.
— Ничего, я в тебя верю! — улыбнулся Кид, так и не отпустивший тёплую маленькую ладошку. — Ты всегда была умницей. Рад за тебя.
Насладившись обедом, пара поднялась в номер мужчины, чтобы обсудить особенности упаковки для запатентованных Рончейей средств. Та успела и разнообразить действие своих капель, предохраняющих от беременности, добавив новых полезных свойств. Да и оттенков её набирающих среди женщин популярность красок для волос стало значительно больше…
Кид увлечённо делал наброски карандашом, показывая их девушке. Та лишь согласно кивала, полностью полагаясь на вкус и деловую хватку делового партнера, умудрившегося из банальных, а иногда и не самых приличных средств сделать почти произведение искусства. Это сразу возводило продаваемое при патронаже Джойтидов на новый уровень. И даже в приличном обществе временами упоминались и “Сарбийское блаженство”, и “Сарбийская защита”. Приглушенными голосами и узким кругом, но упоминались же, не ставя никого в неудобное положение. А всё потому, что нельзя осуждать такое сочетание вкуса и красоты, которое неизменно вкладывалось Перкидом в каждое творение.
— Завтра мне подготовят бумаги на подпись, встретимся здесь же? Пообедаем вместе с моим поверенным, — улыбнулся мужчина, проводивший Рончейю до поданного экипажа.
— Хорошо, до завтра! — кивнула девушка уже из ландо с открытым верхом.
***
Ладишон не находил себе места с того странного разговора, когда жена обвинила его чуть ли не в мужской несостоятельности. Первый порыв — немедленно доказать Рони, насколько она неправа, быстро схлынул. Пришло осознание, что он в безвыходной ситуации. Если бы поддался и показал своё тщательно скрываемое желание, то почти неизбежно напугал бы девушку. Вряд ли он смог бы остановиться в таком случае, доказательство рисковало затянуться надолго. А учитывая прошлое Рончейи, вполне могло окончательно разрушить то хрупое доверие, которое потихоньку прорастало в её сердце.
Что хуже всего, теперь стало почти невозможно прикасаться к ней. Тот разговор как будто оставил между супругами пропасть, через которую не дотянешься, не притронешься. И как в таком случае начинать сближение? Мужчина, считавший себя достаточно мудрым и опытным,
“Иногда выход там же, где и вход…” — грустно подумал Шон, окончательно отчаявшись исправить ситуацию. Неужели придётся сдаться и отпустить Рони? С чего начали, к тому и вернёмся, каждый будет жить своей жизнью. Понятно, что ему теперь будет вдвойне нелегко, ведь раньше в сердце жила надежда встретить когда-нибудь ту единственную, без которой не сможешь жить. Теперь надежды не останется.
“Встретил на свою голову! Теперь и без неё не смогу, и с ней не получается!” — ухмыльнулся одними губами мужчина, решивший переключиться на дела, раз уж с семейной жизнью не заладилось.
Полигон, разработанный с учётом пожеланий короля Сигелура, был почти готов. Ладишон ежедневно проходил его, чтобы выявить все недочёты и придумать дополнительные ловушки. Опасные препятствия заставляли очистить голову от всех мыслей, сосредоточившись лишь на сложной трассе. И в результате мужчина почти загонял себя, раз за разом пробегая, пролезая, проплывая и карабкаясь через преграды. Он похудел, мышцы выделялись ещё рельефнее, а скулы острее.
Изменившееся лицо Шона стало выглядеть взрослее и строже, что доставляло Рончейе новые страдания. Ей так хотелось разгладить две складки, залегшие между бровями мужа, но серьезный, тяжелый взгляд серо-синих глаз обрывал на корню подобные порывы.
Оба хотели сделать шаг навстречу, но сказанные сгоряча слова зависли между мужчиной и женщиной, будто отталкивая их друг от друга. Забыть или отодвинуть прозвучавшие фразы не получалось. Оба страдали, находя утешение в работе и заботе о младших родственниках девушки. Те тоже чутко отследили изменившуюся атмосферу и поначалу притихли, боясь нарушить шаткое равновесие их новой семьи. Дети ещё помнили, как бил когда-то маму отец, а потому напряженно ожидали, не начнётся ли подобное и здесь, переживая за любимую старшую сестру.
Братья, посовещавшись, решили побольше тренироваться, чтобы суметь защитить Рони от её мужа. Тот с виду неплохой человек, но кто ж его знает, каким он может стать, вон какой нервный в последнее время. А Минчейя старательно налаживала быт, всё больше превращаясь в маленькую хозяюшку, помогавшую слишком занятой сестре присматривать за мальчишками, готовить хотя бы часть простых блюд.
***
Ладишон в тот день успел с утра пару раз пройти все препятствия на полигоне, потом окунуться в море, чтобы смыть пот и грязь. С удовольствием прислушиваясь к ощущениям, наполнявшим усталые мышцы, заставлявшие чувствовать себя особенно живым и полным сил, мужчина спешил домой, чтобы как следует пообедать, а то совсем отощал уже за последние недели.
Его быстрый шаг немного сбился, стоило мелькнуть вдали знакомой рыжей головке. Путь девушки лежал в пафосный ресторан при новом курортном городке. Шон не удержался и заглянул в приоткрытые окна, увидев за столиком свою жену и знакомого по описаниям племянников бывшего любовника Рончейи, поглаживающего сейчас её ладонь.
— … о чём тут беспокоиться вообще? — услышал он обрывок фразы, произнесённой Перкидом.
— Надеюсь, просто столько всего и сразу… — улыбалась, глядя на этого мужчину, жена.