Притворщик
Шрифт:
Глава 28
Я уже было засобирался в спальню, под бочок к любимой (о, как!!!) женщине, но вместо этого заспешил на кухню, как будто кто-то тащил меня за шиворот и подталкивал под зад коленом.
После ласкового допроса Грека, в смысле, без применения перечисленных Дашей подручных предметов, все, казалось, встало на свои места. И только сейчас я понял, что едва не заглотнул очередного «болвана». Недаром же, уходя от меня утром, Котов угрюмо бросил, что у него «уже есть мнение по поводу всех этих дел», но он «с ним не согласен».
Кофе за ночь мне надоел, и я решил перейти на чай из хозяйских
Добрый час с копейками просидел я на кухне, полоща брюхо остывшим чаем и рисуя разные разности на бумаге, пока в голове не сложился некий набросок будущего батального полотна.
Зазвонил телефон.
– Спишь?
– Заснешь тут.
– Ты понимаешь, – тут Котов взял театральную паузу.
– Только что понял и не уверен, что все правильно.
– Когда приедешь?
– После трех.
– Тогда до встречи, а я пока – спать.
– Хорошая мысль.
Я решительно растолкал и выгнал на работу хнычущую бизнес-леди и улегся на ее место, заведя будильник на полвторого.
– Они развели твоего Грека как последнего лоха, – заявил мне Саня Котов. На этот раз заседание штаба едва не обманутых вкладчиков происходило в расширенном составе. К нам присоединился Валентин, специалист по «связыванию общественности», Олег Квадратов, грубиян и бывший сослуживец Котова, а также невысокий седой крепыш в возрасте «хорошо за пятьдесят», молча пьющий свой кофе в уголке стола.
– Юрий, – представился он, подавая ладонь твердостью с паркетную доску.
– Юрий Витальевич у нас коммерческий директор, – добавил Сергей, – и наш с Володей и Герой первый командир.
– Стас, а ты не допускаешь, что Грек может быть с ними заодно? – спросил Валентин.
– Это вряд ли. После операции он им живой на фиг не нужен. Для них он уже труп, как и я, кстати.
– Не надо! – трагически возопил Котов.
– Сам не хочу, – успокоил я его. – Вчера я предложил Вайсфельду полностью поменять личную охрану Крупина, так он едва в окно не выпрыгнул от радости. Понятно, к чему клоню?
– Чего непонятного, – хриплым голосом заявил Квадратов. – Поставит в «личку» своих людей, те пропустят нападающих...
– И будут убиты вместе со всеми остальными, – подхватил его мысль Саня.
– Круто! – восхитился неизвестно чему Валентин.
Ситуация складывалась донельзя интересная. Со дня на день самолетами «Русской стали» в Москву прибудут четыре соучредителя и акционера фирмы, заслушать доклад ее президента о достигнутых под его руководством успехах в капиталистическом строительстве и порадоваться вместе с ним заработанной денежке. Всякие другие мелочи, типа перспективных планов, стратегии и направлений развития эту публику никогда не интересовали. Убедившись в том, что они стали еще богаче, акционеры-нахлебники дружно выразят доверие и восхищение президенту и в тот же день убудут восвояси, даже не бросив взгляда на родные березы с осинами. Весь их визит, как всегда, займет два дня, первый день – прилет и отдых, второй – собственно заседание и разъезд. Как правило, эти мероприятия проходят
– Их будет больше, чем мы ожидали, два десятка как минимум, – заявил молчавший все время Юрий. – И работать будут совсем не те клоуны, которых «засветили».
– А я о чем? – горестно молвил Саня.
– Придут и будут действовать минимум тремя группами, так же и отходить планируют, – продолжил тот.
– А нас всего-то девять, командир, – напомнил Сергей.
– Значит, придется усилиться. Есть у меня кое-какие задумки, так что, думаю, пять-шесть человек плюс к уже имеющимся нам хватит. И обязательно нужен второй снайпер.
– А первый? – поинтересовался я.
– Насчет первого не волнуйся, – успокоил меня Володя.
В кабинет вошел длинноволосый персонаж в джинсовом прикиде и с «фенечками» на запястьях. Без сомнения, тот самый компьютерный, заваленный моими стараниями работой по самые уши.
– Что, Леха? – спросил Олег.
Названный Лехой подошел ко мне и выложил стопку распечатанных на принтере листов.
– Почта, сэр, – и пошел варить себе кофе.
Глава 29
– Но что-то же надо делать! – на экс-адмирала было совершенно невозможно смотреть без слез. Какой-то всклокоченный, осунувшийся, мешки под глазами. Прошлой ночью он явно не спал, изучая принесенный мною донос.
– Надо. И будем, – успокоил я его, – только...
– Только меня с завтрашнего дня выгнали в отпуск, – пожаловался Степаныч. – Шеф решил, что у меня усталый вид, вот и проявил заботу.
– Пытались отказаться?
– Конечно, но он даже слушать не стал. Заявил, что мое здоровье очень важно для фирмы, и запретил четыре недели показываться на работе.
– Кого оставили за вас?
– Толмачева.
– И это меня совершенно не удивляет.
– Так что же мы все-таки будем делать? – с ленинской деловитостью поинтересовался старый паркетный вояка.
– Как что? Уходим в подполье. Что касается меня лично, то с послезавтрашнего дня я планирую быть убитым.
– Типун тебе на язык! – воскликнула Даша.
– Как это, убитым? – поинтересовался ее родитель. – И кто это тебя собирается прикончить?
– Завтра я начну шустрить не по разуму, вот и найдутся желающие. Вызовут, скажем, от вашего имени на встречу и...
– Я тебя одного не отпущу, – решительно заявила Даша.
– А я и не собираюсь идти один.
– И все-таки...
– И все-таки, дорогой Андрей Степанович, мы их всех уделаем, если не будем суетиться попусту. Попрошу вас с завтрашнего дня быть постоянно на связи и почаще проверяться на предмет подслушки. Да, и не особо удивляйтесь, если я заявлюсь к вам в гости не совсем на себя похожий.
– В образе Бреда Пита? – полюбопытствовала Даша.
– В образе вождя мирового пролетариата товарища Зюганова, однозначно, – ответил я голосом русского националиста В. В. Жириновского. – Поехали, завтра будет трудный день.