Притворство
Шрифт:
— Надеюсь, не из-за меня, — величественно произнес Лори. — Вернитесь, дорогая моя. Вы, наверное, и есть та девочка с прелестным голосом.
Услышав в мягких словах отца приказ, Энн повернулась лицом к комнате со всей непринужденностью, на какую была способна. Она почувствовала, как ее руку крепко пожала его рука, но не решалась смотреть ему в глаза, а уставилась куца-то через плечо.
— Как поживаете, мистер Лэнгем? — еле нашлась что сказать Энн. — Встретиться с вами большая радость.
— Должен сказать, что на
Энн быстро выполнила его приказ и повернулась к столику на колесах.
— Не хотите ли чая?
— Конечно. Ни молока, ни сливок, пожалуйста, но с четырьмя кусками сахара.
— И лимоном, — невольно добавила она. Лори улыбнулся.
— И лимоном.
Когда Энн вернулась из кухни с лимоном, отец уже сидел на диване рядом с Полом, а Сирина на полу напротив них. Она, выгнув спину, прислонилась к стулу.
— Давно вы не писали комедий, — говорил отец. — Думаете, благоразумно делать это сейчас?
— Я достаточно благоразумен, чтобы сознавать, что ничего другого я сейчас написать не смогу. Серьезной пьесы мне уже не сделать.
— Не говорите глупостей. У вас еще вся жизнь впереди, чтобы написать вторую “В тисках”.
— Я недостаточно хочу этого, Лори. Я заглянул в умы людей и до глубины души проникся отвращением к тому, что увидел.
— Неужели?
Глаза, такие зеленые, как у Энн, поглядели на нее из-под опущенных ресниц, и она резко положила лимон на стол. Пол раздраженно посмотрел в сторону шума.
— Единственный способ сохранить рассудок в этом мире — это смеяться над ним. Вот поэтому я и сделал “Брак был устроен”.
— Хорошее название.
— Единственное, что нравится моему секретарю в этой пьесе!
— Неужели? — Лори взял чашку из рук дочери. — Это интересно. А что, собственно, вам не нравится в ней, мисс.., э-э.., не уловил вашего имени.
— Лестер, — сказала Энн. — Если не возражаете, я лучше не буду говорить на эту тему. Это дело подхода или вкуса, как если бы я любила зеленый цвет, а мистер Моллинсон голубой.
— Интересная аналогия, — начал Лори, наслаждаясь ситуацией. — Я часто думал, что у всех пьес есть свои характерные для них цвета. Так, например, “Гамлет” — черный, “Макбет” — красный, а “Ромео и Джульетта” — зеленый. А как по-вашему, какого цвета эта новая пьеса?
Я дальтоник, — холодно ответила Энн. Как дипломатично! — прожурчала Сирина.
Вы гораздо умнее меня.
— Красивой женщине нет никакой необходимости быть умной, — галантно произнес Лори. — За прошедшие несколько лет вы совершенно не постарели!
Сирина подняла одну бровь.
— Не так уж много прошло лет, мистер Лэнгем.
Всего четыре года.
— Да, да. А мне показалось больше. — Знаменитый профиль был повернут к публике. — Расскажите мне, чем вы занимались это время? Вы все еще замужем?
Эдди
Хотя Сирина говорила все это Лори, Энн знала, что слова ее были обращены к Полу, и она исподтишка глянула на него. Но он не подавал виду, что прислушивается к разговору, и просто невозмутимо сидел в кресле с безразличным видом.
Так что теперь вы снова собираетесь играть? — поинтересовался Лори. — А вам никогда не хотелось побездельничать?
Сирина рассмеялась.
— Я живу, чтобы играть. Я не смотрю на это как на работу.
— Кстати, о работе, — прервал их Пол, взглянув на Энн. — Вам больше не нужно оставаться. Я сегодня больше работать не буду.
— В таком случае, я отвезу мисс Лестер домой, — Лори поднялся на ноги. — Не хочу нарушать ваш тет-а-тет, Пол. Мы можем поговорить в другой раз.
— Вы сейчас живете в Лондоне?
— Большую часть зимы.
— Я думаю, вы захотите отдохнуть после такого ужасного года, какой вам довелось пережить, — сказала Сирина. — Или вы тоже умираете от желания вернуться на сцену?
— Как и вы, я счастлив только когда передо мной зал, полный народа! — Он помахал рукой. — Мой автомобиль в вашем распоряжении, мисс Лестер. Красивейший “роллс” 1930 года! Я купил его вчера, чтобы отметить возвращение домой.
Энн молча вышла из дома впереди него. У обочины стоял старинный голубой “ролле”. Она влезла на высокую ступеньку, пока отец раскручивал ручку мотора. Машина зафыркала, заскрипела, закашляла и ожила. Она вся тряслась, как в лихорадке. Лори забрался на сиденье рядом с ней, отпустил тормоз и двинулся вдоль дороги. Только тогда Энн дала волю своему возмущению.
— Хотела бы я знать, чего ради было устроено это представление? — сурово спросила она.
Отец ее ухмыльнулся, небрежно помахал рукой прохожим, которые обернулись, глядя им вслед.
— Лично мне было очень забавно видеть это все.
"Не ждали” — действие третье, акт второй!
— Не сомневаюсь! Я еще никогда не видела более наглядного изображения пожилого Ромео!
Я хочу знать зачем?
— Я хотел посмотреть, как идут дела у вас с Полом.
— Можно было прийти и вести себя пристойно.
— Но подумай, как скучно это было бы! А кроме того, я собирался вести себя нормально, пока не увидел хозяйскую позу мисс Браун. Раздражение Энн несколько поутихло.
— Сирины?
— Да, Сирины, — подтвердил Лори. — Я знаю, моя маленькая занозочка рано или поздно зацепит за живое.
— Как ты себе это представляешь?
— Немножко ревности может только помочь тебе.
— Я не хочу, чтобы Пол ревновал меня.
— Не ради тебя самой, кукленок, — хитро промолвил ее отец, — но ради несчастной Розали Дональде. Не забывай, что ты работаешь у него только ради нее.