Притяжение души
Шрифт:
Между нами считанные сантиметры. От мужчины пахнет зверем, он не пользуется парфюмом, от него исходит естественный животный запах. Я жадно вбираю его ноздрями, пьянея без алкоголя.
На Брюнете безупречный костюм – идеальная чёрная классика. Под пиджаком чёрная футболка. Послабление, придающее стильности его образу. Хотя, что-то подсказывает мне, что если даже одеть Брюнета в лохмотья, он всё равно будет ещё тем красавчиком.
Брюнет отставляет кальян в сторону, замечая меня. В глазах зарождается интерес. Его штормит, слегка пошатывает из стороны в сторону. Мужчина берёт меня за руку. Прокручивает
Я тоже по глупости решила, что это Фидель. У телохранителя другая фигура. Фидель – крупный мужчина, но ему далеко до Брюнета, у этого в роду точно великан был. Да и слишком дорогой костюм для телохранителя, слишком вальяжная поза. Меня просто тянет к этому паскуднику невидимой нитью судьбы.
За какие грехи меня так наказывают?
– Бельё к платью не прилагалось, Принцесса? – спрашивает он дерзко, стирая улыбку с лица и возвращая в реальность. Такого вопроса я конечно же не ожидала. Нахал. Я действительно была без белья, потому что белоснежное платье не предполагало его. Любое, даже прозрачное кружево бы проступало. Вот, зачем он крутил меня, рассматривал силуэт. Извращенец. У него только одно на уме.
Перед глазами возникают картинки из бара, я на раковине туалета целуюсь с Брюнетом. За все эти месяцы у меня с Альфи даже близко не было ничего подобного.
– Тебе какое дело? – наступаю каблуком ему на ногу, хочется причинить ему такой же дискомфорт, но он даже не морщится. Перемещаю весь вес на эту ногу, вкладывая максимум. Хочу увидеть растерянность и боль навсегда собранном лице Брюнета.
– Интересно, есть что снимать с тебя или нет. – Протягивает задумчиво мужчина. Находясь в возбуждении, я даже не отдаю себе отчёт, что моя рука всё ещё в его ладони. Он сжимает мою тонкую кисть своей здоровой лапой. Со стороны может показаться, что мы танцуем.
Снова в чёрном. Снова не весёлый, пьющий и сторонящийся компаний.
Какая же тяжёлая у него энергетика, давит плитой.
Кто же ты такой, Брюнет? Неужели тоже в Форбсе?
Нас могут увидеть. Одна моя рука в его ладони вызовет скандал. Официально я с Альфи и не могу стоять вот так с посторонним мужчиной, если это не родственник или близкий друг детства. У итальянцев довольно консервативные взгляды.
Но не могу заставить себя выдернуть ладошку. Хочу ещё хотя бы несколько минут чувствовать его тепло.
– Так по кому грустишь? – спрашиваю его с вызовом. Я помню слова его друга о трауре, теперь я понимаю, почему он всегда в чёрном. Глаза Брюнета темнеют, а захват становится сильнее. Он делает мне больно. Очень больно. Захлебываюсь, меняюсь в лице. – Больно!
Правая сторона лица Брюнета дёргается, выдавая клокочущую ярость внутри мускулистого тела.
Парень ослабляет хватку. Против воли.
– Тебя это не касается, Николетта. – Строгий голос режет сознание. Слова пропитаны болью. – Проваливай к сладенькому мальчику. Тебе место рядом с таким как он.
Чувствую, что он накурен. Глаза в дымке, он сам не понимает, что творит. Отталкивает меня так, будто это я схватила его и не отпускала. Чудом не падаю, скольжу каблуками по скользкому полу, представляя,
– А я и не искала встречи с тобой. – Выплёвываю ему в лицо и тут же прикусываю нижнюю губу. Какой же он самовлюблённый кретин. Считает, что мир крутится вокруг него. На самом деле каждую ночь он мне снился, я видела сны, где он целует меня, трет щетиной и ласкает. Рамола была права, парень стал моим больным наваждением, от которого было необходимо срочно избавиться. Хорошо, что путешествие уже завтра. – Приняла тебя за моего охранника. Выглядишь также. Робот в костюме.
До меня не сразу доходят все его слова. Когда мозг полностью обрабатывает информацию, я вспыхиваю, меня начинает лихорадить. Он знал про Альфи, иначе почему он отправил меня к сладенькому мальчику?
Это значит, что он следил за мной?
Охватывает лихорадочное возбуждение.
– Стой, а ты тут случайно не меня искал? – Щурюсь, внимательно смотрю в бесстыжие, но такие красивые, глаза. Так хочется найти в них ответ, узнать, что он тайно сходит с ума по мне с момента нашей первой встречи. – Следишь за моей личной жизнью?
Губы Брюнета растягиваются в саркастичной улыбке, высмеивающей мой глупый вопрос. Он вообще король сарказма и унижения одним своим видом, у мужчины даже улыбка издевательская. Ему не обязательно открывать рот, чтобы обидеть человека.
Конечно, мои фотографии везде. Трудно не узнать, что я встречаюсь с Альфи Краммером, становится не по себе теперь от вопроса.
Огромный зал с сотней людей сжимается до него одного.
– Меня не интересуют маленькие девочки. – Чеканит Брюнет, а мне хочется спросить, сколько же ему лет? Вряд ли, между нами такая уж огромная разница в возрасте. – Рад был повидаться, но твоё общество меня всегда утомляет.
Это не совсем то, что я хотела бы услышать, но всё равно сегодня он разговорчивее, чем обычно. В голове в минуту рождается сотня колкостей, я бы забросала его ядом с радостью, но решаю оставить всё при себе. Любая провокация приведёт к тяжёлым последствиям.
Я скажу ему слово, он мне два, и в итоге полный зал папиных партнёров и друзей увидят, как иностранец натягивает дочь Хегазу на не очень приличное место.
– А я наоборот. Уже четыре месяца не могу найти себе места, так сильно хочу тебя. – Делаю шаг назад, пора найти Фиделя и смыться подальше. На прощание перед последней, по крайней мере я на это надеюсь, встречей решаю поставить точку. Пусть это будет частью моей реабилитации - излечения от брюнетозависимости. – Нам не стоит видеться и разговаривать. Это провоцирует меня на глупости, о которых я очень жалею. Если ты такой взрослый и крутой, возьми всё в свои руки и не попадайся даже мне на глаза.
Поворачиваюсь и пускаюсь в бег, практически сразу находя Фиделя. Оказывается, телохранитель всё это время стоял рядом и наблюдал за нами. Нужно будет предупредить его, что этого богатого дяденьку ко мне лучше не подпускать, если папа узнает, уволит его. Мне нельзя видеть Брюнета, нельзя вылечиться от простуды, если постоянно контактировать с бактериями. В эту минуту я даже горжусь собой, просто взяла и ушла на своих двоих с гордо поднятой головой. Ну, не молодец ли я?
– Синьорина, у Вас всё в порядке