Притяжение I
Шрифт:
– Что же заставляет ваш миленький ротик так улыбаться, мисс Уэйнрайт, – снова знакомый голос за спиной. Да когда же он оставит меня в покое? Еще и такие похабные намеки!
– У вас что, много лишних ног, мистер Аллен?
Он скривил недовольное лицо и, приобняв меня за талию, развернул лицом к невесть откуда взявшемуся фотографу. Вспышка ослепила так неожиданно, что я даже вздрогнула.
– Что все это значит? – возмутилась я, оттолкнув мужчину.
– Разве вы не коллекционируете фотографии с миллиардерами – выпускниками ВУЗа?
– Вот что я вам скажу, – я собиралась, наплевав на камеру, высказать этому ублюдку все, что думаю о нем, но невесть
– Да, мисс Уэйнрайт, вы, наконец, прокомментируете вашу фотографию с мистером Эллингтоном в ночном клубе? Ведь вы последняя, с кем его видели до исчезновения. Вы причастны к тому, что он пропал?
– Что вы с ним сделали? Уголовное дело против вас уже возбуждено?
Уголовное дело? Вспомнив слова Одри о том, что действительно, лучше дать прессе комментарий, чем отмалчиваться, а потом читать голимый бред на страницах интернета, я хотела было открыть рот, чтобы ответить, но открыла его по совсем другой причине.
– Господа. Где ваша профессиональная этика?
Его глубокий пробирающий до глубины сердца голос я узнаю из тысячи других. С облегчением вздохнув, я обернулась. Это был Он. Дорогой темно-сапфировый костюм сидел идеально. Пиджак расстегнут, демонстрируя жилетку в тон, белоснежную рубашку и глянцевый черный галстук. Безупречный вкус. На моем лице помимо воли растянулась идиотская улыбка. Единственное, что бросилось в глаза и добавляло каплю дегтя – усталость на его лице. Никто другой в жизни этого не заметит, но я знала все его микровыражения, знала, когда ему требуется побыть одному, или когда он вымотан, знала, когда произошло что-то, что сильно на нем отразилось. Знала, лишь пользуясь своей интуицией, ведь мистер Эллингтон никогда не делился своими проблемами и неудачами, заявляя, что нельзя акцентировать на них внимание. Что проблем не существует, есть лишь вопросы, требующие решения. Вот и сейчас перед ним стоял какой-то вопрос, который никак не находил решения…
Он уверенно подошел ко мне, заставив поспешно отступить назад Кристофера Аллена, даже не удостоив его вниманием, и, заглянув мне в глаза, приобнял за талию. Как я обожаю этот взгляд – восхищенный, с высоты его роста. Но не надменный взгляд превосходящего человека, а безмерно покровительственный, обещающий защиту и весь мир у моих ног.
Журналисты на мгновение замолкли, а потом с удвоенной силой накинулись, но теперь уже на нас обоих. Прессы становилось все больше. Ее присутствие здесь не удивляло, поскольку заранее было известно, что на вручение дипломов приглашены первые лица страны в сфере бизнеса. Это традиционно происходит из года в год, ведь наш университет входит в тройку крупнейших вузов страны.
– У вас были вопросы к мисс Уэйнрайт? – напомнил он. – Задавайте, но по одному. И не забывайте, что обращаетесь к даме.
Только ему я могла позволить этот покровительственный тон.
– Амелия, как вы прокомментируете вашу совместную скандальную фотографию с мистером Эллингтоном?
– Слишком много алкоголя и слишком воспитанный мужчина, – коротко ответила я. журналисты застучали по клавишам своих устройств. Уверена, прямо сейчас в режиме он-лайн на разных сервисах появляются скандальные новости, моя фотография и подпись «слишком много алкоголя». Но что поделать, ведь так оно и было. Одри советовала, если не знаешь, что сказать – скажи правду.
– Мистер Эллингтон, когда вы объявите о ваших отношениях с мисс Уэйнрайт?
– Когда
Я залилась краской. Ведь он прекрасно знает, как общаться с журналистами, зачем дает такой грандиозный повод для скандала и сплетен? Зачем он смотрит на меня таким взглядом? Я чувствую его на себе, даже не глядя! Все-таки не выдержав, я ответила на этот вызов и повернулась к нему. Наконец-то наши глаза встретились, и мы увидели друг друга. По-настоящему. Увидели и осознали, что мы здесь, рядом, вместе. Это как теплая встреча двух душ в холодном унылом мире, как воссоединение единого, расколотого надвое. Мы смотрели друг на друга, как будто теперь все будет хорошо, как будто вдвоем мы можем пойти против всего мира. Я коснулась кулона на груди и улыбнулась. Его мягкая улыбка в ответ окончательно растопила мое сердце и никакой обиды или злости на него больше не осталось. Фотографы с бешеной скоростью защелкали фотоаппаратами. Я нашла в себе силы повернуться к ним, чтобы сократить количество компрометирующих снимков хотя бы до сотни.
– Амелия, так, когда вы объявите о ваших отношениях?
– Если нужно объявить, могу сделать это прямо сейчас. Я отношусь к мистеру Эллингтону с бесконечной благодарностью, уважением и… – в запале чувств, ощущая тепло его руки на своей талии, я чуть не сболтнула лишнего, но вовремя осеклась.
– И? – взмолились журналисты.
– И мне очень жаль, что наше деловое сотрудничество закончено. Тем не менее, мы останемся, я надеюсь, добрыми друзьями.
Как бы в поисках одобрения, я заглянула в его бездонные глаза, с иронией взирающие на меня.
– Да. Разумеется. Добрыми друзьями, – сказал он с улыбкой и таким тоном, что ему не поверила не только я, но и все присутствующие журналисты. Зачем он сознательно топит себя? – Поэтому сейчас я, исключительно по-дружески, тебя поцелую.
И прямо в присутствии репортеров, он накрыл мои губы своими. Легкая щетина под моими истосковавшимися пальцами, головокружение… Я захлебывалась от восторга. Мягкий и сладкий, словно персик, поцелуй длился бы целую вечность, если бы не вмешался Кристофер Аллен.
– Замечательное представление, – аплодируя, заметил он. – Великолепно.
Мы оторвались друг от друга. Мистер Эллингтон не выпускал меня из объятий и гневно сверлил взглядом Кристофера. Я непонимающе и даже испуганно смотрела на него, пытаясь понять, что происходит и действительно, к чему это представление. Зачем он делает все это на публике, ведь считает даже близость со мной ошибкой. А афиширование своего сексуального влечения – это как называется? Проще было бы написать в главную газету письмо с одной строчкой – хочу трахнуть Амелию, да мучают этические противоречия.
– А не расскажете ли вы нам всем, мистер Эллингтон, где вы были всю прошедшую неделю? – с вызовом скрестив руки на груди, мистер Аллен, кажется, наслаждался сам собой. Потому что кроме него, им больше никто не наслаждался. Пресса лишь одобряла вопрос.
– Здесь нет тайны. Я был в командировке, – лицо мужчины ожесточилось.
– Которая началась десять лет назад, верно? – проныре явно было известно, где находился все это время мистер Эллингтон.
Десять лет назад. Что произошло десять лет назад? Шарлин… Господи! Неужели он все это время провел с Шарлин, а теперь вернулся и играет на публику эти концерты, чтобы никто не заподозрил, что она вернулась? Для чего, зачем? Я снова почувствовала себя униженной, словно меня используют для какой-то дурной цели. Опять и опять я ошибаюсь на счет искренности и мотивов, которые движут моим… бывшим начальником.