Притяжение страха

Бароссо Анастасия

– Я хочу, - он упрямо нахмурился, будто готовясь к ее сопротивлению, - хочу, чтобы ты отправилась со мной еще на одну небольшую экскурсию. В Собор Святого Семейства. Надеюсь, ты не станешь возражать?

Она и не собиралась. Просто удивилась. И сильно устала. Мотаться с температурой по горам, пусть, даже невозможно красивым, несколько часов подряд - это, как ни крути, экстремальное занятие. Тем более солнце, багрово-алое, словно истекающее кровью, быстро садилось за море.

– Но сейчас собор, наверное, уже закрыт?

– Только не для меня!

Заметив недоверчивое

удивление на ее лице, он пояснил:

– За деньги можно все, - он ухмыльнулся, - не так ли?

– А! Ну да…

И она покорно потащилась к машине. Опять, через все эти волшебные галереи, сказочные тропинки и фантастические колоннады. Сквозь запах смолы и зелено-лиловый сумрак южного сентябрьского вечера.

– Ты ведь спросила не обо всем, о чем хотела, верно?
– предположил дон Карлос, заводя машину.

– Н-нет.

Он ждал. И нужно было пользоваться моментом. Только, как об этом спросить, не показавшись сумасшедшей?! Впрочем, ладно. Он и так, не слишком высокого мнения о ее разуме.

– Скажи… пожалуйста. Кх-м… Скажи, ты что-нибудь знаешь о… о вампирах?

– О вампирах?

Мимо. Судя по тому, как он подчеркнул голосом свое изумление. Что ж, она бы тоже примерно так отреагировала, задай ей еще недавно кто-нибудь подобный вопрос.

– О вампирах? Ну, разумеется! Все, что знает о них мировая культура. Я даже читал Брэма Стокера, - доверительно сообщил дон Карлос, - в подлиннике!
– гордо добавил он.

– Понятно.

– А почему именно вампиры?

– А… - Юлия махнула рукой, давая понять, что дальнейший разговор на эту тему не имеет смысла.

…Через несколько минут они въехали в подземный гараж в районе SAGRADA FAMILIA.

Юлия с неохотой покинула великолепную машину. Но вместо того чтобы идти к выходу из гаража, они почему-то направились в противоположную сторону. В гулком подземелье не было никого, кроме них. И, тем не менее, пару или тройку раз, дон Карлос оборачивался через плечо, как человек, стремящийся попасть куда-то незамеченным. Скоро Юлия поняла, почему он так делал.

В конце необъятного, гулкого пространства гаража за серой бетонной колонной с четырьмя огнетушителями на каждой из четырех ее сторон скрывалась неприметная черная дверь с надписью «Solamente para el personal» [23]. Именно в нее-то они и вошли. Дон Карлос, мельком оглянувшись через плечо, удостоверился, что никто этого не видит. И тихо закрыл ее за собой.

– Никогда не слышала, что страсть проникать в неположенные места в неположенное время - часть испанского менталитета, - сказала Юлия, непроизвольно понижая голос.

– Ты еще много чего не знаешь об испанском менталитете, - уверенно заявил дон Карлос.
– А вот, как насчет русского?

– Ты о чем?

– Скажи, ты не опасаешься идти со мной? Тебя ничего не удивляет? Ничего не кажется странным, страшным или хотя бы подозрительным?

– Вообще-то - все, - честно призналась Юлия.
– Но, - она пожала плечами, - какая разница? К тому же - я, кажется, тебе обещала.

– Да-да… Действительно.

Дон Карлос задумчиво смотрел на Юлию, будто то, что она сейчас

сказала, нуждалось в тщательном осмыслении.

За черной дверью, в затхлом полумраке, какого-то служебного коридора с бетонными стенами и мокрым, склизким полом, было неприятно, неуютно и некрасиво. Больше всего это напоминало вход в канализацию - как ее изображают в боевиках и триллерах.

– А что, мы здесь делаем?
– решилась она спросить. Он не ответил, но очнулся. И двинулся вперед по коридорчику, сделав ей знак идти за ним.

Под ногами струилась плохо пахнущая гнилая вода, и с каждым шагом ее становилось все больше. Юлия давно списывала все свои ощущения, мысли и даже поступки на слегка измененное состояние сознания, вызванное стрессом, подавленностью и плохим самочувствием. Вот и сейчас, удивления или сопротивления не было. Будто она, прогуливалась с мамой за ручку по дачному участку, а не углублялась в подземные трущобы с малознакомым мужчиной. А идти все-таки нужно было бы осторожнее! Несколько шагов - и тонкие мокасины безнадежно промокли.

Ее прекрасный и загадочный проводник остановился. Выглянув из-за его плеча, Юлия увидела еще одну дверь. Совсем другую дверь. Дверь из сказки. Или даже - дверь в сказку.

Не нужно быть специалистом по древностям, чтобы понять с первого же взгляда - она старинная. Наверное, не менее старинная, чем Собор, в который они направлялись таким странным путем. Шлепая холодными ногами в мокрых мокасинах, она только хотела спросить, когда же конец путешествию. Но не успела.

Дон Карлос повернулся к ней. Опять смерил одним из своих фирменных взглядов, к которым она начала уже привыкать - оценивающим и немного удивленным. Будто в нем постоянно вызывал странное недоверие сам факт ее существования. И вдруг… стал раздеваться. На самом деле.

Улыбаясь, он неторопливо расстегивал пуговицы рубашки. И постепенно глазам Юлии открывалась его грудь - совершенной формы, идеального цвета и - Юлия была уверена - той температуры, какую она сама захочет ей придать, если дотронется… На груди, на плотном шелковом шнурке висел ключ. Карлос, продолжая улыбаться, снял через голову длинный шнурок. Вставил ключ в скважину внизу древней двери. И проговорил тихим бархатным голосом:

– Добро пожаловать в сказку, принцесса.

Юлия уже не удивилась, когда они и вправду попали внутрь некой мистической реальности.

Они были здесь одни. И ощущение причастности к чуду, к магической тайне мироздания значительно возрастало от этого одиночества.

Гулкое квадратное пространство освещалось четырьмя коваными готическими светильниками. Несколько ажурных полуколонн, не доходящих до пола. Прямо напротив двери - каменная скульптура Мадонны, в печали, склонившей прекрасное лицо. И еще там, на полу, была гладкая, полированная гранитная плита. С одной стороны украшенная цветами - словно кокетливое изголовье кровати. Там же, в изголовье, в красных полупрозрачных стаканах горели две свечи… Нервный смешок чуть было не сорвался с губ Юлии, когда она покосилась на античный, неподвижный в сумраке профиль дона Карлоса. Подумалось - ну, вот и приехали. Это и есть его спальня, ха-ха! Боже…