Приват-капитализм России, или Дело «Норильский никель»

Коростелев Александр

В то же время стоит задуматься, а не высшая ли исполнительная власть государства в 1993 году сама заложила основу для этого, применяя при решении спорных вопросов внутренней политики против своих оппонентов вооружённую силу? Власть, стрелявшая из танковых орудий по парламенту и избивавшая мирную демонстрацию трудящихся, не имела морального права осуждать тех, кто в процессе дележа имущества или денежных средств не гнушался применять насилие по отношению к себе подобным, к тем, кто сам привык жить, придерживаясь принципов жёсткой и бескомпромиссной борьбы за лучшую жизнь. Аморальное поведение власть имущих всегда неминуемо отражается на духовном состоянии всего гражданского общества, будь то неоправданное физическое насилие или коррупция.

Президент

страны, отказавшийся придерживаться принципов и правил поведения, заложенных в действовавшей Конституции России (в её редакции на 21 сентября 1993 года – день выхода в свет указа № 1400 ), едва ли был вправе в дальнейшем рассчитывать на безупречное подчинение Закону граждан государства, главой исполнительной власти которого он являлся. После осени 1993 года, по-настоящему потрясшей общественные устои и ввергнувшей в состояние стресса миллионы россиян, наверное, пройдут многие десятки лет, прежде чем уже новые поколения граждан России постепенно научатся уважать законы государства так, как это без принуждения делают лица, живущие в цивилизованном обществе, представляемом и руководимом цивилизованной властью.

Один из соавторов книги «Приватизация по-российски» Максим Бойко в заключение подготовленной им главы писал: «Оглядываясь сегодня назад, мы можем с полным основанием говорить: отделение экономики от государства в конце XX века – это первое масштабное событие в истории России, осуществлённое не путём насилия и диктата , а в результате проведения политики политических компромиссов. Вспоминая сплошь и рядом кровавую историю государства российского, остаётся только удивляться, что перераспределение собственности удалось осуществить бескровно и ненасильственно » . (Под редакцией А.Чубайса, «Приватизация по-российски», стр. 66)

Звучит достаточно цинично, если вспомнить реальную цену этого «бескровного» перераспределения. Действительно, была проведена огромная работа, чтобы российское население не смогло ассоциировать развал Советского Союза и расстрел парламента с переделом промышленной собственности, найти какую-либо взаимосвязь между этими событиями. Однако всё же нет никакой уверенности, что большинство граждан России, а также её нынешних неграждан, в полной мере познавших вкус жизни в странах так называемого ближнего зарубежья, но ещё помнящих единый и могучий Советский Союз, несмотря на всю пропаганду, согласятся с автором приведённой цитаты.

В отсутствие действующего законодательного органа власти до избрания нового за этот короткий промежуток времени команде первого российского президента нужно было обязательно успеть выпустить в свет множество подзаконных нормативных актов, регламентировавших процессы промышленной приватизации.

Прошло совсем немного времени после того, как сгорел Белый Дом, и Президент России Борис Ельцин Указом от 24 декабря 1993 года № 2284 «О государственной программе приватизации государственных и муниципальных предприятий в Российской Федерации» утвердил совершенно новую Государственную программу приватизации , введя её в действие с 1 января 1994 года.

Регламентирующего характера президентские указы посыпались как из рога изобилия: Указ от 24 ноября 1993 года № 2004 «О расчётах приватизационными чеками в процессе приватизации»; Указ от 5 декабря 1993 года № 2096 «О создании финансово-промышленных групп в Российской Федерации» и так далее, и тому подобное.

Цель была достигнута: нормотворческой деятельностью по разработке, принятию, а также введению в действие правил приватизации государственной и муниципальной промышленной собственности стали заниматься исключительно люди, уполномоченные на это первым российским президентом. Подзаконные акты, регулировавшие процессы приватизации предприятий и промобъединений, полностью подменили собой законодательство

страны. Контроль над промышленной приватизацией некоторое время осуществлялся самими авторами и исполнителями чубайсовской приватизационной модели. В этих условиях почти бесконтрольная промышленная приватизация пошла ещё более быстрыми темпами и, как следствие, с 1994 года в России очевидную видимость начинает приобретать процесс расслоения гражданского общества на очень богатое меньшинство и очень бедное большинство (!).

Всё же стоит признать, что политическая борьба вокруг промышленной приватизации и всего, что с ней связано, продолжалась и по прошествии горячей осени 1993 года. И эта борьба за собственность, за право её распределять была нешуточная, должностей лишались не только генеральные прокуроры, но и чиновники иных рангов, обладавшие необходимой первичной информацией и не опасавшиеся выступать против предложенной Анатолием Чубайсом модели промышленной приватизации.

Так, к примеру, в январе 1995 года достоянием средств массовой информации стали служебная записка тогда ещё Председателя Госкомимущества России Владимира Полеванова Председателю Правительства России Виктору Черномырдину и некоторые другие документы, распространённые также в Государственной Думе Российской Федерации, касавшиеся итогов и перспектив приватизации. В еженедельнике № 5 «Биржевые ведомости» за 1995 год были даны довольно подробные выдержки из названных материалов, из которых получилась совершенно неприглядная картина последствий «быстрого передела собственности» , который, по признанию автора записки, «преследовал не экономические, а политические цели» , и «акционеры не стали и не могли стать собственниками» приватизированных предприятий.

В других выступлениях Владимира Полеванова появлялись высказывания о необходимости снижения темпов приватизации и усиления государственного контроля над государственной собственностью, появились «призывы к национализации неверно приватизированных предприятий и принятию соответствующих законов. С этой целью была создана комиссия по проверке законности приватизации предприятий алюминиевой и оборонной промышленности» . (А.Сухопаров, «Приватизация: ожидания и реальность», журнал «Диалог», № 4 за 1995 год, стр. 55, стр. 57) В результате Полеванову помогли уйти в отставку, назначив, правда, на другую ответственную, но непосредственно не связанную с промышленной приватизацией государственную должность.

По мнению доктора исторических наук, заведующего сектором ИМЭМО РАН Кирилла Холодковского Председатель Правительства России Виктор Черномырдин также «колебался, разделяя опасения по поводу слишком высокого темпа приватизации, которую он в одном из своих выступлений сравнивал по её методам с большевистской национализацией» . (К.Холодковский, статья «Российская приватизация: столкновение интересов», журнал «Мировая экономика и международные отношения», № 1 за 1995 год, стр. 73)

Это очень обнадёживает, поскольку, выходит не одними Чубайсами, Гайдарами и их подельниками «богата» Россия, есть в ней и настоящие государственные мужи, радевшие и радеющие за интересы народа и Государства Российского!

* * *

Завершая введение в настоящую книгу, приведём цитату из статьи, написанной самим Анатолием Чубайсом и опубликованной в сборнике «Приватизация по-российски» , где автор непосредственно обращается к сотрудникам спецслужб: «Друзья мои, где ложный конкурс? Где сговор? Я вам спасибо скажу, если вы мне выдадите такую информацию! Давайте хоть один раз поймаем на сговоре, давайте посадим, давайте расскажем об этом стране!» . (Под редакцией А.Чубайса, «Приватизация по-российски», стр. 318)