Привет из сказки

Эльба Ирина

– Я тебя сейчас через окно выброшу, тогда и крестная не понадобиться, и мне краснеть не придется!

– Девочки, мне сегодня за вас обеих пришлось краснеть, но я же молчу!
– вставила свое слово Ириша, а потом широко улыбнулась мне.
– Сможешь достать видео с камер третьего этажа ТЦ?

Я лишь кивнул, наслаждаясь внутренним светом, излучаемым моей невестой. Красавица... И очень скоро она будет принадлежать мне и только мне.

Забрав заказ из ресторана, мы всей честной компанией отвезли Катерину на свидание, а потом уже поехали на дом к Иришке. Схватив

сумки, я в наглую вызвался проводить девушек до квартиры. Плохое предчувствие не покидало меня всю дорогу, так что лишний раз перестраховаться не помешает.

Ну, как и предполагалось, стоило девушкам выйти из лифта, как на площадке появился Самойлов в сопровождении двух громил. Спокойно передав Ваське сумки, я впихнул их обратно и нажал кнопку первого этажа. Пусть пока покатаются, а мы тут немного "поговорим".

– Я смотрю, до кого-то очень туго доходит? Что именно тебе было не понятно в предложении: "Держись подальше от Ирины"?!

– Это ты, Егорушка, не понял. Она в любом случае будет моей, это только вопрос времени.

– Самойлов, мы оба знаем, что твоей она никогда не будет. Свой выбор она сделала давным-давно, и годы его не изменят.

– За то сумело изменить твое предательство!

– Правильнее сказать, твоя подстава, но я это исправлю. Со временем она поймет и простит. Всегда прощала.

– Сейчас все будет по-другому. Я открою ей глаза!

– Лучше бы ты закрыл рот, - вздохнул я, устав от бесполезного трепа.

В два шага преодолев разделяющее нас расстояние, я ударил ногой одного из телохранителей в грудь, спуская его с лестницы. Второй оказался более расторопным, успевая отскочить в сторону и прикрыть собой Самойлова. Повернувшись к нему, я резко пригнулся, пропуская кулак над головой, а потом выбросил руку вперед, нанося несколько ударов в солнечное сплетение. Пока я разбирался с громилой, Сергей умудрился подкрасться со спины и ударить меня по почкам. Выматеревшись, я резко обернулся к нему и тут же отхватил удар в челюсть. Из разбитой губы медленно потекла кровь, и это стало последней каплей моего терпения. Глаза заволокла красная пелена, а в ушах появился противный звон, заглушающий голос разума и человечности.

Завалив Самойлова на пол, я с непередаваемым удовольствием начал разукрашивать его морду. К "старым" синякам и ссадинам прибавлялись все новые и новые, пока бывший друг не потерял сознание, а меня не оттащили в сторону. Пришедший в себя охранник сдавил мне шею, но этот факт остался незамеченным. Дернув головой, я попал ему аккурат по носу, наслаждаясь громким хрустом. Вырвавшись из захвата, я развернулся и со всей дури двинул ему по лицу. Этого хватило, чтобы бессознательная туша рухнула наземь.

Я уже было собрался вернуться к Самойлову, но тут створки лифта открылись, и из него вывалилась бледная Иришка. Подскочив, я аккуратно придержал её за талию, убирая с личика шелковые пряди и заглядывая в глаза.

– Что такое, девочка?

– Ты в порядке?
– тихо прошептала она, кончиками пальцев касаясь разбитой губы.
– Кровь...

– Все хорошо, милая. Давай я тебя отнесу в кроватку?

Иришка лишь коротко

кивнула, стараясь особо не смотреть по сторонам. Подхватив её на руки, я прошел в уже открытую Васькой дверь.

– Скорую вызвать?

– Лучше милицию. И дверь пока на засов закрой.

– Хорошо, - кивнула Василиса и принялась за дело.

– Ириша, тебя в зал или в твою комнату?

– Ко мне. Там таблетки нужные есть.

– Может, в больничку поедем?

– Егор, перестань разговаривать со мной, как с ребенком. И вообще, бледная я не от того, что за тебя испугалась, а просто есть хочу. Ты ни думай ничего лишнего, я вообще за тебя не переживала, и вообще...
– затараторила девушка, но потом резко замолчала и обняла меня за шею.

– Все хорошо, девочка. Все будет хорошо.

Опустив Иришку на кровать, я быстро снял с неё сапожки и пальто, накрывая сверху одеялом. Судя по ледяным конечностям любимой, перенервничала она знатно.

– Позволишь?
– тихо спросил я, прикасаясь к её ступням.

– Да-а-а, - выдохнула девушка.

Кивнув, я медленно стал приподнимать край её платья, при этом не разрывая зрительного контакта. Почувствовав под пальцами кусочек обнаженной кожи, я задышал чаще, стараясь сдержать себя и не позволить рукам большее. Скатав чулки, я нехотя прикрыл стройные ножки одеялом, а сам принялся разминать её ледяные ступни. От легких прикосновений маленькие пальчики поджались, вызывая у меня улыбку.

– Мог бы просто принести грелку, - часто дыша, пробурчала Иришка.

– А она тебе когда-нибудь помогала?

Любимая смешно сморщила носик, но промолчала. На нежной коже щечек заиграл румянец, что вызвало у меня чисто мужское удовлетворение. Пусть в мыслях она и была зла на меня, но тело выражало другое мнение. Об этом свидетельствовали мурашки удовольствия, приоткрытые розовые губки и частые вдохи. Моя! Только моя.

– Зачем ты поцеловал меня?
– вопрос, как обычно, прозвучал совершенно неожиданно.

– Не смог сдержаться.

– Никогда и ни с кем не мог, - горько отозвалась она.

– Ириш, помнишь сказку про "Медвежонка и Ежика"?
– дождавшись кивка от девушки, я продолжил.
– Ежик все пытался узнать у Мишки, что бы было, если его не было. Мишка обещал искать Ежика везде-везде, перевернуть все вверх дном, но отыскать друга. И он нашел бы, потому что тех, кто занял наши сердца, невозможно отпустить без борьбы.

– Но Ежика не было нигде... совсем-совсем...

– Если нет Ежика, то и Медвежонка нет.

– И Ежик верил своему другу. Глупый, наивный Ежик. Он даже не подозревал, что у Медвежонка таких как он - десятки. И что в случае потери одного Ежика, Медвежонок найдет себе другого...

– Нет, именно такой Ежик у него был один. Самый колючий и самый любимый. Веришь?

– Знаешь как дети превращаются во взрослых? В их жизни наступает момент, когда перестаешь верить в сказки и чудеса. Когда мечты рушатся, открывая жестокую реальность. Вот и я выросла. Моя сказка разлетелась тысячью осколков сердца, которые уже не склеишь. Теперь я ни во что не верю... ни во что.