Привет из Загса. Милый, ты не потерял кольцо?
Шрифт:
Наш провожатый, как назло, ходил и цокал возле меня языком.
— Надо же, не справилась с простеньким деликатесом. Какая нежная молодежь пошла.
— И не говорите, — поддакнул ему Воронцов.
Бросив на него полный негодования взгляд, я прошла к следующей стойке сыров.
Остаток визита я умышленно держала от Воронцова на расстоянии. Мысленно ругала себя за то, что повелась на его провокацию.
Изначально не стоило пробовать сомнительное на вид угощение. Неудивительно, что едва мы
Воздух снаружи показался удивительно свежим после душного цеха, пропитанного запахами кислого молока и сыра. Избавившись от нелепого балахона и чепчика, почувствовала себя сразу намного лучше.
Максим, как ни в чем не бывало, направился к машине.
Его невозмутимость после всего произошедшего внутри меня просто поразила.
Извинился бы хотя бы за свое дурацкое мальчишеское поведение.
Куда ты там.
Ему все было нипочем.
— Итак, принцесса, готова ехать обратно? — спросил он с явной иронией в голосе, открывая дверь автомобиля.
— Я, кажется, просила не называть меня так, — задрав высоко голову, прошла мимо него и забралась в салон.
— А я, кажется, говорил, что подумаю над этим, — ухмыльнулся Воронцов, садясь за руль.
Он завёл двигатель, и мы покинули территорию сыроварни.
Всю обратную дорогу я умышленно пялилась в окно, сосредоточившись на проносящихся за окном пейзажах.
В общем, старалась держаться от него как можно дальше. Что в тесном салоне сделать было очень непросто.
Всякий раз, когда автомобиль преодолевал поворот и наезжал на неровность, меня слегка подбрасывало, и я невольно касалась его руки, лежащей на коробке передач.
Максим делал вид, что не замечал моих трудностей.
Он спокойно вел машину, время от времени бросая на меня задумчивые взгляды. Тогда как я не могла найти себе места, то и дело ерзая на сиденье, дабы придать себе независимый вид.
— С тобой всё в порядке, Василиса? — спросил он, наконец, соизволив заговорить со мной.
— В полном, — отозвалась я и снова отвернулась к окну. — Просто не терпится избавиться от твоего общества.
— Неужели? Мне казалось, ты наслаждаешься моей компанией, — поддел он меня.
Я хмыкнула и промолчала.
Какой толк спорить с этим невыносимым человеком?
Когда мы подъехали к конторе, где заседал отец, я едва на ходу не выпрыгнула из машины.
Здание представляло собой старый двухэтажный кирпичный дом с потрескавшейся штукатуркой и облупившейся краской на окнах. Притом, несмотря на непрезентабельный вид, дом излучал некий уют со своими ухоженными палисадниками и аккуратно подстриженным газоном.
Перед зданием царила необычная суматоха.
Несколько тракторов с работающими двигателями стояли прямо на площадке перед конторой.
Я нахмурилась, пытаясь понять, что происходит.
Из открытого окна конторы донесся громкий мужской голос:
— Степаныч, как ты позволил дочери уехать с этим столичным прохвостом?!
Я вздрогнула, узнав голос Женька — местного ухажера, который уже давно пытался добиться моего расположения. Он считал нашу свадьбу делом решенным, хотя я никогда ничего ему не обещала.
— О нет, — простонала я. — Только не это.
Максим вопросительно приподнял брови.
— Проблемы?
— Не то слово, — закусила нижнюю губу. — Нам лучше уйти.
Из распахнутого окна раздался новый крик недо-жениха:
— Хватит меня успокаивать, Степаныч! Увижу твоего городского хлыща, лично подпорчу его смазливую рожу и прослежу, чтобы он больше ни на шаг не приближался к Василисе!
Невольно вздрогнув от его грозного тона, я поняла, что ситуация накалилась до предела.
— Нам лучше поторопиться с отъездом, — взяв за руку Макса, потянула его к припаркованному внедорожнику.
Во взгляде Воронцова промелькнуло хищное любопытство.
Он и не подумал уходить.
Наоборот, легкой небрежной походкой пошел к конторе.
Мне пришлось идти за ним.
Толкнув дверь, мы вошли в переполненный кабинет. Толпа мужиков как по команде расступилась, пропуская нас вперед.
Женек, увидев меня рядом с Максимом, чуть не заработал сердечный удар от ярости.
Как только мы переступили порог конторы, он ураганом налетел на меня. Его лицо покрылось красными пятнами от гнева.
— Васька! Зачем ты с ним на машине разъезжаешь? Покататься захотелось? Сказала бы мне, я бы тебя на тракторе после работы покатал!
Он схватил меня за руку, пытаясь оттащить от Воронцова.
— Отпусти! Ты что себе позволяешь? — воскликнула я, безуспешно вырываясь из его цепких лап.
— Ты моя невеста и должна вести себя прилично!
— Еще чего! Ты случаем ничего не перепутал? Какая я тебе невеста? Когда это я успела согласиться связать свою жизнь с непроходимым ревнивцем?
— Как это когда? — возмутился Женек. — Я просил твоей руки у Степаныча, и он дал добро. Ты должна исполнять его волю, он как-никак твой отец!
— Чего?! — я не могла поверить своим ушам. — Не спросив меня, отец согласился на нашу свадьбу? Не верю.
— Подтверди, Степаныч, — отпустив меня, повернулся к нему мой женишок.
Отец нервно кашлянул и сказал:
— Я хотел как лучше, дочка. Женек отличный парень, трудолюбивый, на руках будет тебя носить.
— Коли он тебе настолько сильно нравится, усынови его. Я пас. Замуж за него не пойду!