Привет, мистер Шляпа!
Шрифт:
Тетради были запиханы в сумку, а сумка покоилась на коленях – Кариль никогда не оставляла ее ни сзади, ни где-то еще. Это была не вещь, это была часть ее тела – полноценная третья рука, и поэтому она постоянно была рядом.
Кинув взгляд в нутро своего всегдашнего спутника, Кариль, заметив тот самый листочек, о котором только минуту назад вспомнила, выудила его и принялась перечитывать. В который уже раз.
Мариус, стрельнув глазами в сторону зашевелившейся подруги, поинтересовался:
– Опять тот листок?
Девушка промолчала, дочитывая до конца. Брови
– Ты не забыла, что мне обещала?
Девушка быстро посмотрела в сторону Мариуса и тут же отвернулась, уставившись на дорогу и прикидывая, сколько оставалось еще до школы. Оказывается, они уже подъезжали, так что был смысл готовиться к новым тяготам и мукам, а также – настраиваться на работу, хоть это и казалось сейчас крайне трудным и чуть ли не невозможным.
– Что-то я не припоминаю, что я тебе именно обещала, – с нажимом ответила она. Сейчас ее раздражало все. И это понятно – когда человек не высыпается, его легко выводит из себя абсолютно любая мелочь. Вот и сейчас то же происходило: Мариус был под прицелом, и, сделай он шаг влево-вправо, Кариль могла его пришибить на раз.
Но парень, очевидно, был не таким идиотом, как все остальные. Казалось, он знает, где можно подорваться при прогулке на этом минном поле, и поэтому так мастерски обходит все опасные места.
Не зря же Мариус работает психотерапевтом. Надо отдать ему должное – в отличие от множества «профессионалов» в данной области в наше время, он был действительно хорош в плане понимания людей. Он не просто сидел на своем кресле и, слушая очередного пациента, кивал в такт льющимся словам, смотря при этом на часы и время от времени предлагая всякие разные тестики. Нет, Мариус на самом деле мог слушать. Он вслушивался, интересовался деталями и через какое-то время полностью окутывал себя тем, что ему говорили. Он не нагружал себя сыпавшимися на него проблемами, но он умел вообразить их в качестве табличек перед собой. Пока пациент говорил, Мариус мысленно проводил линии от одной дилеммы к другой, что-то подмечал, что-то подчеркивал, делал выводы и проводил параллели. Он работал. Он на самом деле работал, а не просто так просиживал сиденье кресла.
Ему не стоило труда разобраться в человеке. Нет ничего удивительного в том, что он давно раскусил, что из себя представляет душа Кариль. Он давно разгадал все ее секреты, принял все ее минусы и увидел ее с разных сторон. Можно сказать, что он съел изюминку. Он знал ее от и до. И их отношения были идеальными, потому что Мариус всегда знал, что нужно делать в той или иной ситуации. Вот и сейчас он прекрасно справился с нависшей неприятностью.
– Приехали, –
Девушка повернулась в сторону Мариуса и поймала его взгляд.
– Я не знаю, из какого он класса, – начала она. Теперь уже она сама хотела говорить об этом. – Оэджи, я имею в виду… Но я думаю, можно пойти к директору и запросить списки учеников разных классов. Оэджи – это все-таки не такое уж частое имя. Я даже и не думала, что кто-то еще называет своих детей так, – краешком рта Кариль улыбнулась. Мариус молчал, внимательно слушая и не спуская глаз с лица собеседницы. – Сколько сейчас времени?
Парень быстро глянул на наручные часы и ответил:
– Восемь.
– Хм. Хорошо. Тогда я успею зайти прямо сейчас. Не знаю только, в школе мистер Гринтон или нет. Поищу его…
Кариль взялась правой рукой за ручку двери и слегка приоткрыла ее.
– До вечера, – улыбнувшись, промолвила она и, потянувшись к Мариусу, легко поцеловала его в губы. – Обязательно поговорю с этим мальчиком и сделаю все возможное, чтобы ваша встреча с ним состоялась как можно скорее.
Кариль снова улыбнулась. Мариус улыбнулся ей в ответ.
5
– Есть кто? – приоткрыв дверь и заглянув в кабинет, спросила Кариль. На секунду она замерла, прислушиваясь, но, так ничего и не услышав, раскрыла дверь шире и протиснулась в помещение.
Кабинет был пуст. Это было ясно уже даже по тому, что никто не отвечал. А если никто не отвечает – понятно, что никого нет. Мистер Гринтон не будет играть в молчанку – он все-таки не ребенок. Далеко не ребенок. Ему уже давным-давно за пятьдесят.
Почему вот только дверь открыта?
Да все по той же причине – мистеру Гринтону давно перевалило за полвека, так что нет ничего удивительного в том, что он забыл закрыть дверь. Старики склонны забывать всякие разности – имя внуков, свой адрес и прочую мелочевку. Вообще, в старости единственное, что нужно постоянно помнить, – это как дышать, как есть, как пить, как перемещаться в пространстве. Без первых трех умений ни один человек не выживет, а без последнего не сможет нормально передвигаться. Просто необходимо, чтобы каждый старикан знал, что тело должно быть точно перпендикулярно полу, но никак не параллельно.
«Вот, наверное, как умирают пенсионеры», – невольно подумала Кариль, прикрывая дверь тихо, словно боясь спугнуть кого-то. «Они просто однажды забывают, как надо наполнять кислородом легкие, и вместо воздуха в их организмы влетает смерть».
Чтобы удостовериться в том, что в кабинете действительно нет никого (а то мало ли – вдруг директора сковал приступ ничегонепонимания и он сидит теперь, боясь пошевелиться?), Кариль обвела взглядом прямоугольную комнату. Почему-то она хоть убей не хотела называть ее кабинетом, хотя в отличие от их с Мариусом спальни место работы Гринтона выглядело именно так, как и должно выглядеть нормальное рабочее место.