Привет рогатому!
Шрифт:
Как крылья появились и куда вросли опять, я не увидела, а вот непередаваемый ужас на лицах Вестериона и его друзей различила четко.
– Эм, Ульрима? – позвала притихшую жертвенницу и указала на черных монстрюг, - это кто?
– Н-н-на-ши ми-ми-миро-миропоедатели.
– Угу, а едят что?
– Все.
В это момент на заднем дворике началась настоящая битва монстров с зелеными пришельцами, я бы сказала - пришлепцами, потому как их сейчас точно пришлепнут. На один мощный удар Вестериона в ответ сыпалось четыре, превосходящих по силе.
– То есть все, что есть в вашем мире? – не веря в удачу, улыбнулась я.
– Д-да.
– А вашим миропоедателям листья полотея сулльима нужны или так справятся?
– Ттааак…ой!
Возможный муж Ульримы, получив хук от третьей левой и второй правой лап монстрюги, только что носом прорыл километровый овраг. Встал, покачиваясь, и на негнущихся ногах пошел обратно. Двум другим зеленым досталось не меньше. Кривой отбивался подносом, лысый с миропоедателем играл в догонялки. Играл он плохо, монстрюга его почти догнал.
– Ульрима, - рано терять сознание! – напомнила я, похлопывая бледную зеленку по щекам. – Откуда эти твари тут?
Она очнулась не сразу, возможно. лишь после того, как я с чувством прокомментировала новый полет Вестериона над дворцом.
– Несколько сотен лет назад Темный Повелитель, взяв наш мир в свои владения, спас нас от кровавых пиршеств миропоедателей. Мы о них помним лишь из легенд.
– Вот как… - я вновь с трепетом проследила за летящим Вестерионом.
Красиво летит! Глаза закрыты, нос сломан, в зеленой кудрявой шерсти видны проплешины, а под ними впечатляющие синяки темно-зеленого цвета. Подметила так же, что с начала боя с монстрюгами и он, и его соотечественники значительно сдали в весе и росте и теперь чещуйчатым миропоедателям дышали в пупок.
– Думаю, они уже сыты. – Прищурилась я на несчастных зеленых. Одному вот-вот оторвут голову, второй лежит придавленный на земле, и только Вестерион все еще подает признаки жизни, и, как мячик, отскакивает от согнутых конечностей монстрюги.
– Ну-с Жертвенницы, вызывайте дьякола или чельда!
– А почему не ты? – удивились жертвенницы, продолжая взирать на избиение зеленых.
– Потому что я для них с некоторых пор безголосая. Так что смотрите, чтобы меня не укра…
38.
«Вжик!», «бумц!»
А дальше - темнота, мокрота и странное ощущение, стопроцентно свидетельствующее - я влипла. На ощупь пространство вокруг меня невероятно мало, как в карцере, стенки чего-то неизвестного были холодными, да и жижа теплоты не добавляла. Глубоко дышу, стараюсь не паниковать, представляю себя космонавтом.
И вот тут, словно услышав мои мысли, космос решил сжалиться и добавить света. Темнота постепенно расступилась, представив шикарный вид сверху на коридор какого-то дворца и праздно шатающуюся по нему молодежь. Пока молодежь в лице трех красоток нюхала цветочки в кадках и строила глазки охране,
Вот чельд!
Мой маленький глюк, навеянный парами коньяка стал настоящим коньячным глюконатом. Вот теперь мне точно не выбраться! Я даже сникла, даже села на пол кристаллика и заскулила о том, как жизнь несправедлива. Не прошло и минуты, к моему скулежу весьма громко присоединилась одна из девиц. И охранники в кожаных доспехах с латунными чешуйками поспешили удалиться. Когда бряцанье их мечей о чешуйки исчезло, плакальщица перестала выть.
Грациозным движением руки она смахнула слезы с бледных щек:
– Наконец-то нас оставили одних!
– Рассказывай. – К ней подсели две другие. – Как обстоят дела?
– О, мои дорогие! Вначале я припугнула отца, что наложу на себя руки. Но он продолжает настаивать на своем.
– А дальше?
– Дальше я сообщила, что на пути к трону не пощажу и его. Так что коронация может пройти сразу же после первого траурного дня. – Она картинно вздохнула и подняла глаза к потолку. Надо же! Припугнула отца, что убьет его и осталась такой же спокойной – вот это…Я громко присвистнула.
Да это же принцесска! Любовь всей дьякольской жизни Люца! Снимаю шляпу перед этой девицей, так как ультиматумы своим родным выдвигать я никогда не могла. Но это не главное! Было в лице принцесски столько решимости и ослиного упрямства, что стало жаль Короля и в чем-то даже самого рогатого. Ведь с такими своенравными красотками и рай в раю станет сущим адом.
В общем, тут уже и меня замучил вопрос, как такая красавица и счастливица справилась с нерадивым отцом:
– И?!
– Я поставлю его перед фактом, и пусть выкручивается.
– Ты расскажешь о беременности?
От такой новости я шлепнулась - мгновенно перешла из положения «сидя на корточках» в позу «лежа на спине». И когда Люц успел?
– Да, поставлю перед выбором: либо сто тридцать миров и Аид, либо мелкое угодье по соседству. – Загадочно улыбнулась принцесска.
– Я до сих пор не пойму, как ты согласилась? – возмутилась блондинка в синем платье и рыжая в красном вторила ей.
– Много вы знаете. – Прошипела она, - у одной любовники среди конюхов, у другой игры с плетьми.
Любительница плетей лишь пожала плечами, а вот содержательница конюхов покраснела как свекла:
– Мы тебя не упрекаем. Тарим красив, горяч, силен, не беден и безрогий… - в один голос стали перечислять достоинства ее любовника, а потом как бы осеклись и с прищуром довольных глаз добавили, - еще безрогий.
И все трое расхохотались в голос.
Это в смысле «пока»! Это в смысле еще не наставила?! – поднявшись на четвереньки удивилась я. – Что ж за шваль Люциус себе избрал в жены?