Прививка для маньяка
Шрифт:
– Я припарковался нормально, правил не нарушал. Давайте оставим Сережу в покое и поднимемся наконец к вам. Время позднее, знаете ли.
Варвара Михайловна окончательно сконфузилась и заторопилась:
– Конечно, конечно, извините меня… Вот сюда, в этот подъезд, пожалуйста.
Квартира ее находилась на последнем, шестнадцатом этаже. Лифт поднимался долго, и они старательно смотрели в разные стороны. Пялиться друг на друга было неудобно, а говорить не о чем.
Домработница открыла дверь ключом. Точнее, ключами, которых у нее оказалась
Наконец Глеб вслед за домработницей переступил порог и оказался в кольце из прыгающих девочек. Сначала ему показалось, что их очень много, но вскоре выяснилось – только две. Шуму от них было, как от выводка тойтерьеров.
– Бабушка, бабушка пришла! – вопили девочки, одна беленькая, другая черненькая, вырывая сумки из рук Варвары Михайловны.
– Девочки, успокойтесь, – взмолилась она. – Вы пугаете Глеба Аркадьевича. – И тревожным шепотом спросила у старшей девочки: – Ну как?
– Плачет, – по-взрослому вздохнула та.
– Проходите, прошу вас! – пригласила гостя Варвара Михайловна.
Звоницкий пошаркал ботинками о коврик, но разуваться не стал. Перехватил поудобнее чемоданчик с инструментами и шагнул в комнату.
За круглым старинным столом сидели двое – мать и сын. Мальчик лет шести и молодая женщина хрупкого телосложения. У обоих были потрясающей синевы глаза и пепельно-русые волосы. Алешу Звоницкий видел и раньше, а вот его мать увидел впервые.
– Познакомьтесь, Глеб Аркадьевич, это моя дочь Кира, – церемонно проговорила пожилая дама.
Кира удивленно приподняла совершенной формы брови, и Глеб сообразил, что таращится на молодую женщину, как деревенский подросток на городскую учительницу. Дело в том, что дочь милейшей Варвары Михайловны нисколько не походила на свою уютно-пухлую мамочку и была невероятно, неправдоподобно красива. Изящно вылепленные скулы, точеный носик, белоснежная кожа без малейших признаков вульгарного румянца, пепельные кудри и большие глаза… В общем, такие красавицы встречаются в нашем несовершенном мире чрезвычайно редко – как белые тигры или исчезающие виды орхидей.
– Глеб Аркадьевич был так добр, что приехал лично осмотреть Зайчика! – торжественно произнесла домработница.
Звоницкий, вздрогнув, очнулся и сразу нахмурился:
– Зайчика? Позвольте, кажется, недавно речь шла о коте…
– Это его так зовут – Зайчик, – всхлипнул Алеша. – А вообще-то он кот.
– И где же он?
– Вот. – Мальчик развернул полотенце у себя на коленях и извлек худого ушастого кота. Звоницкий протянул руки и принял невесомое тельце. Котенок был так слаб, что даже не пытался царапаться. С первого взгляда Глеб определил, что перед ним чистопородный девон-рекс и что дела его плохи. Он немедленно выбросил из головы мысли о прекрасных дамах и деловито поинтересовался:
– Как давно он болен?
Все семейство домработницы, включая
Звоницкий вернул котенка мальчику и выложил на стол чемоданчик. Щелкнули замки. Все семейство, затаив дыхание, следило за действиями ветеринара. Тот надел резиновые перчатки, извлек из футляра термометр и, ловко перехватив котенка одной рукой, привычным движением вставил градусник в попу страдальца. Глаза у кота сразу сделались изумленными. Извлекая термометр, Глеб взглянул на него и кивнул:
– Так и есть. Скорее всего у вашего Зайчика инфекция мочевыводящих путей. Частая болезнь у котов. Если не лечить, последствия будут самые печальные.
Глаза Алеши немедленно наполнились слезами. Звоницкий заметил, что у Киры тоже глаза на мокром месте. Зато Варвара Михайловна раскисать не стала и деловито спросила:
– Но ведь его можно вылечить? Вы поможете?
– Попробую. Если процесс не зашел слишком далеко, через несколько дней ваш Зайчик будет здоров. Антибиотики творят чудеса. Но для верности я бы свозил котенка в клинику на УЗИ.
Варвара Михайловна тут же решительно подхватила Зайчика на руки:
– Я поеду с вами, Глеб Аркадьевич!
– Отлично, – вздохнул ветеринар. – Давайте я сделаю котенку укол, пусть лекарство уже начнет действовать.
Он вколол Зайчику дозу антибиотика, витамины и иммуномодулятор. Котенок только жалобно пискнул. Ничего, вскоре его состояние улучшится. Лекарство отличное, если лечение начато не слишком поздно, все будет нормально…
– А можно мне с вами? – неожиданно спросил Алеша, глядя на ветеринара синими, как у матери, глазами.
– Поехали! – усмехнулся Глеб. – Прокачу вас с бабушкой до клиники и обратно.
Кира вдруг всхлипнула и обняла сына, как будто мальчик отправлялся в кругосветное путешествие. Звоницкий старался не таращиться слишком явно, но все-таки смотрел во все глаза. Удивительно нервная молодая женщина…
– Кира, не волнуйся, мы скоро вернемся, – строго сказала Варвара Михайловна. – С Глебом Аркадьевичем мы будем в полной безопасности.
Женщина разжала руки, выпустила сына из объятий и, повернувшись к Глебу, попросила:
– Только не задерживайтесь слишком долго, я буду волноваться.
– Зайчик, мы едем лечиться! – вдруг завопил Алеша. Видимо, поездка в ветеринарную клинику была для мальчика развлечением.
Он уселся на заднее сиденье, прижимая к себе кота, и блаженно зажмурился. Вообще-то у Звоницкого не было детского кресла, но ветеринар понадеялся на русский авось – дороги пусты, час пик давно позади, если ехать медленно, то все будет в порядке.
Разворачиваясь, Глеб кинул взгляд в зеркало заднего вида. В сумерках маячила фигура Сережи. Маленький человечек поднял руку и помахал жезлом вслед машине. Звоницкий в ответ помигал фарами.