Приворот на инквизитора
Шрифт:
– Так, кто тут у нас?
– мужчина скользнул по мне любопытным взглядом, но даже от этого у меня пробежал мороз по коже.
– Ведьма, Павел Валентинович, не зарегистрированная самоучка, - по-военному отчеканил рокер.
– А что с лицом?
– мужчина взял стул от соседнего стола, поставил напротив меня.
– Рома...
– Егор замялся.
– Снова жёстко вёл допрос, - закончил начальник, свёл брови на переносице, - доиграется он у меня.
Мария Семёновна поставила передо мной белую чашку, мягко улыбнулась, направилась
– Мария Семёновна, останьтесь, - попросил администратора Павел Валентинович, опустился на стул, потёр ладони, посмотрел на меня, - можно вашу руку, барышня?
Произнёс, вроде, мягко, но так, что ослушаться попросту нельзя. Я протянула ему руку, которую инквизитор устроил между своими ладонями, сделал глубокий вдох. Мои пальцы обожгло холодом, словно я их в снег засунула.
– Пиши, Егор, - произнёс мужчина, пристально смотря мне в глаза, - ведьма, первая в роду, сила открылась недавно, год, может, чуть больше, уровень... Тебе кто защиту ставил, еле пробиваюсь?
Никто мне защиту не ставил, пентаграмму заговаривала месяца два назад...
– Сними, - прервал мои мысли Павел Валентинович.
– Что?
– Пентаграмму, что заговаривала, сними.
Мне стало не по себе, я отложила лёд, нырнула рукой за ворот свитера, нащупала амулет, сняла.
– Теперь легче, на стол положи, - инквизитор кивнул на столешницу.
Я послушно сделала то, что он просил.
– Теперь ты чувствуешь, Егор, - повернулся мужчина к длинноволосому, - если бы девчонка была опытней, вы бы с Ромкой её так просто не взяли.
– Павел Валентинович, но этого же.
– в голосе Егора звучало удивление.
– Разберёмся, - инквизитор отпустил мою руку, устало потёр виски, - воздействие - месть за сильную обиду. На первый раз обойдемся штрафом.
– Скажи фамилию, имя, отчество и возраст, - посмотрел на меня рокер.
– Светлова Дина Андреевна, двадцать два года.
– Учишься или работаешь?
– Работаю. Кафе, администратор.
– Адрес, телефон.
Я назвала.
– Распишись.
Егор повернул ко мне заполненный бланк, подал ручку.
Мне не хотелось ничего подписывать, но интуиция подсказывала, что с этими людьми спорить опасно.
– Теперь печать, - парень взял принесённый Марией Семёновной прибор, снял крышку, -дай левое запястье.
– Ей другая нужна, - остановил Егора Павел Валентинович.
Парень бросил на меня какой-то странный взгляд.
– Паша, может не надо, ребёнок ведь совсем, - прошептала Мария Семёновна.
– Маша, правила... Она должна заплатить за такую силу.
– Примочку сделаю, - женщина вышла в коридор.
Егор с напряжённым лицом, вытащил какую-то коробку из ближайшего шкафа, достал из неё газовую горелку, бинт, металлический стержень с деревянной ручкой.
В душе поднималась паника: что бы они ни задумали, это плохо.
– Сиди.
– голос Павла Валентиновича припечатал меня до того, как я подумала встать с этого проклятого стула.
Егор
– Какую ставить?
Мужчина поднялся, подошёл к коробке, извлекая продолговатую пластину, прикрепил ее к наконечнику штыря, сунул в пламя горелки, посмотрел на меня:
– Будет немного больно. Но так нужно. Печать - твоя плата за силу. Егор, помоги ей. Парень достал бинт из упаковки, протянул мне:
– Сожми зубами и опусти голову на колени.
Да пошли вы нахрен!
Я вскочила со стула.
Они собираются меня заклеймить, как свинью на ферме!!!
Егор попытался схватить мой локоть, но я извернулась и метнулась к двери, готовая драпать отсюда без куртки. Но мне даже не дали дотянуться до ручки, схватили за шиворот и рванули назад. Через секунду я уткнулась лицом в свитер Егора, рука парня грубо стиснула мой затылок.
– Пусти, сука!
Я упёрлась в него ладонями, попыталась вырваться, но парень другой рукой перехватил мою талию, пресекая любые попытки освободиться, а через секунду сопротивление потеряло смысл.
Спину обожгло адской болью, она просверлила, буквально, всё тело, от макушки до кончиков пальцев. Мой крик утонул в чёрном свитере, превращаясь в хриплое мычание и сменяясь надрывными всхлипами.
– Всё, - сквозь пелену отступающей боли до меня донёсся голос Павла Валентиновича, -отпусти её, Егор.
Уроды!
Парень дотащил меня до стула, заставил сесть. Скуля, как раненый щенок, я потянула руку к месту ожога.
– Не трогай, - парень перехватил моё запястье.
– Да пошёл ты...
– Я вырвала руку из его пальцев, мне уже попросту нечего было бояться, посмотрела в глаза, - чтоб ты...
– Не надо, - голос Павла Валентиновича остановил моё проклятие, - ты его не пробьешь. Пойми нас правильно, клеймо на спине - меньшее зло, нежели бесплодие и вечное одиночество.
Появление Марии Семёновны остановило меня от желания сказать этому хмырю, в каком гробу я видела его наставления.
– Паша, ну зачем же вы так...
– женщина поставила на край стола контейнер, в котором плавал кусок марли, замоченный во что-то коричневое.
– Маша.
– Павел Валентинович, произнес её имя с нажимом.
– Ой, божечки, - вздохнула Мария Семёновна, - потерпи, милая, сейчас всё сделаю. Женщина оттеснила Егора в сторону, опустила ладонь на мой затылок.
Я дёрнулась, уходя от этого прикосновения.
– Тихо, милая, тихо, - женщина осторожно обняла мои плечи, прижала голову к своей груди, зашептала, ласково поглаживая по волосам, - послушай меня, пожалуйста. Существуют правила, которые ни я, ни ты обойти не можем. Ведьма должна заплатить за силу красотой, счастьем, здоровьем, возможностью иметь детей. Печать позволяет нам уклониться от этой платы. Боль пройдет и останется только след, который скроется под одеждой. Ты поймёшь это потом, а сейчас просто поверь мне, хорошо ?