Приворот. Обреченная
Шрифт:
— Вы же взрослый мужчина — укоряла его умудренная жизнью женщина — сколько вам?
— Сорок четыре.
— Да уж — выдохнула обреченно бабуля — а ведете себя как дети.
Старушка подперла рукой подбородок и задумчиво наблюдала как ее внучка мешает сахар, разнося по кружке волны темного напитка.
Роману еще никогда в жизни не было так неудобно, стыдно, и противно за себя. Понимал, Мария Петровна права, они поспешили, нужно было приготовиться, по крайней мере найти временное жилье, а то приходится ютиться впятером в хрущевке. Туманов уже много лет жил в просторной трехкомнатной квартире, и сейчас, казалось,
— Спать у меня негде. — Заволновалась хозяйка квартиры — мальчишкам постелю на диване, а вам, голубки, придется спать на полу.
И снова прошлась по Туманову осуждающим взглядом.
Ну а куда он денется, придется принимать предложение, на дворе вечер пятницы, он устал. Завтра подсчитает свои финансы и подыщет им квартиру на первое время. А дальше его Светлячок уже решит проблему. Почему она должна мотаться по съемным хатам, когда в ее квартире живет семья сестры!
***
— Роман Анатольевич — позвал мужчину его напарник и друг Володя — ты сегодня какой-то загадочный, много думаешь — с легкой издевкой подшучивал над Тумановым Титов. — Такое чувство будто у тебя появилось море проблем.
— Ты прав, Вова — тяжело вздохнув, выдавил из себя Роман — просто огромная куча проблем образовалась. — Он сел на старенький стул, стоявший у выхода из мастерской, и обхватил голову руками.
— Да что случилось? — Непонимающе хмуря брови уставился на него помощник — с Наташей поругался?
— Угу — хмыкнул Туманов — хуже. Ушел я от нее.
Туманов так и сидел, прикрыв голову широкими ладонями, всеми частями тела ощущая на себе пронизывающий, обвиняющий взгляд Титова.
— Ты идиот? — Володе понадобилось полминуты, чтобы прийти в себя от заявления друга. — Ты что, серьезно с этой белобрысой сошелся? — Рома видел ботинки друга, перемещавшиеся по кандейке от одной стенки к другой. — Туман! — Прикрикнул на него Володя — Ромка — берцы приблизились и Рома почувствовал, как пальцы Титова схватили его за волосы и потянули вверх, заставляя поднять голову. — Да ты что на старости лет, ебанулся? — От возмущения мужчина задыхался, его рот открывался и закрывался, не издав ни звука.
— Я влюбился — Роман знал, что может обсуждать с Вовкой свою жизнь, он ему доверял. Титов был в курсе некоторых его приключений, и ни разу не подвел, не проговорился ни перед кем. — Не знаю, Вован, просто бац, по голове, и все, я у ее ног.
— Бац — саркастично скривив губы проговорил Володя — это надо тебе с разбега в стенку, чтобы мозги на место встали. Наталью, бросил — обескуражено развел руки в стороны — Наташку, — его голос сорвался — мы же вас, вот, летом с фарфоровой свадьбой поздравляли.
— Ну вот так — чувство вины обострилось, он старался не встречаться взглядом с другом — это жизнь, брат. Вчера одну любил, а сегодня полюбил другую.
— Нет — не согласился с ним Титов — я свою Аньку, как любил, так и люблю, и не надо мне больше никого.
Рома прекрасно знал друга, и видел, как тот сдерживает свою ярость, усмиряет желание дать ему по морде.
— Я так понимаю — Володя разочарованно смотрел на бригадира — ежегодные шашлыки на восьмое марта отменяются. — Нервно дернул головой и в ожидании ответа сверлил Туманова взглядом.
— Ну почему? — Роман встал и прошел по бытовке — мы со Светой можем приехать — Туманов остановился
— Нет. Ане это не понравится, — покачал головой Титов — тем более ей нельзя нервничать, мы беременны.
— Вот это дааааа — радость за друга разбавила их тяжелый разговор — поздравляю. Надеюсь на этот раз сын?
— Ну если снова девчонка, то и за четвертым пойдем.
— Смелые вы, Титовы. — Пожал руку другу, и похлопал по плечу. — А что только сейчас сообщил?
— Да ты ж все время бегаешь в офис к этой… — Вова сделал неопределенный жест рукой — мы вообще с тобой, когда в последний раз нормально общались?
— Теперь все будет по-старому, на свиданки в кабинет к Светику больше бегать не нужно, на работе я весь твой.
— Хм — только и мог выдать Володя.
Их разговор прервала громкая трель телефона.
— Ну что там еще? — Недовольно пробурчал бригадир, потянувшись за трубкой.
***
Наташа открыла дверь квартиры, вошла внутрь, и грудь тут же сковало цепями. Его нет, мужчины, которому она посвящала каждый свой день, для которого старалась быть хорошей женой, баловать вкусными ужинами и делать сюрпризы в постели.
Стянула сапоги, убрала пальто в шкаф, все эти действия она делала каждый день, но сегодня булыжник особенно сильно давил на сердце. Пятница. Еще одни выходные без него. Что она будет делать? Ведь на протяжении многих лет в конце недели Наталья и Роман старались выйти в люди, ходили в кафе, напрашивались в гости к друзьям, отдыхали от рабочих будней. А бывало, просто оставались дома, вместе готовили что-то новенькое, а потом всей семьей проводили дегустацию блюда.
Неделю Наташа держалась, помогала работа, там некогда было гонять тяжелые мысли. Вечерние тренировки помогали отвлекаться. Самое трудное было пережить ночь. Сон не шел, ведь рядом никто не сопел в ухо, не грел своим теплом, и убаюкивающе не похрапывал.
Внутри Натальи, волчком вертелась тоска, подвывая и засасывая в трясину отчаяния. Женщина никак не могла заставить себя сообщить родителям, близким людям и общим знакомым, что Туманов ее бросил. Не готова она ловить на себе сочувствующие взгляды, слушать причитания подруг и горестные вздохи мамы. Да и внешний вид Тумановой желал лучшего. Бессонные ночи, невыплаканные слезы, распирающие грудь, потухший взгляд, все это вместе складывалось в зеркале в невзрачную, поникшую шатенку. Такой она никогда не была. Наташа жизнерадостный, веселый человек, на ее губах часто сияла открытая улыбка, глаза лучились, озаряя всех вокруг ее добрым, нежным светом.
Тяжело поднялась с пуфика, прошла в спальню переодеться. Нужно собраться, через пятнадцать минут придет Вадим, нельзя, чтобы ребенок замечал в каком она убогом состоянии.
А Данил????? Разряд тока пробежал по позвоночнику. Завтра их первенец будет звонить, ему и так нелегко вдали от дома, любимых людей, а тут еще такие плохие новости. Сынок будет переживать за нее, он у них очень отзывчивый мальчик.
Как же так? За какие грехи вот это все, обрушилось на ее голову?
Чувство обиды, как цунами, накрыло с головой, и Наташа поняла, ее плотину прорвало, слезы бурным потоком полились по щекам, размывая предметы вокруг. Шатенка рухнула на кровать обхватила подушку двумя руками и спрятала в ней лицо, никто не должен слышать ее боль.